Читать книгу - "Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун"

В отчете польского националистического подпольщика с территории Полесья в декабре 1942 г. активность красных описывалась как направленная на разрушение экономики в тылу Вермахта: «Немногочисленные диверсии на железных дорогах, нападения на имения, сожжение урожая и дезорганизация лесной службы — это все описание их деятельности… В значительной степени они дезорганизовали хозяйственную жизнь»^[478].

Документы советской стороны полностью подтверждают эти факты и выводы.

Например, Сумское соединение, согласно отчету Ковпака, уничтожило, среди прочего, маслозавод и типографию в городке Путивль Сумской области (27 мая 1942 г.), спиртзавод в местечке Ново-Боровичи Черниговской области (4 ноября 1942 г.), мельницу, электростанцию, маслобойню, узел связи, телефонно-телеграфную станцию в городке Лоев Гомельской области БССР (9 ноября 1942 г.), в с. Тонеж Туровского района Полесской области БССР скипидарный завод (26 декабря 1942 г.), в тот же день — скипидарный завод и две тонны смолы в с. Бухча, Туровского района, Полесской области, 9 января 1943 г. в с. Сосны Любанского района Пинской области автотракторную мастерскую и 22 трактора, в феврале 1943 г. в с. Кор-чицкая Буда Ровенской области взорвало и сожгло стекольный завод с полным оборудованием, уничтожило электростанцию^[479]. И это лишь малая часть из внушительного списка.

В соединении Сабурова лишь один из отрядов, согласно донесению его командования, в ноябре 1942 г. в с. Авдеевка Черниговской области взорвал 9 тракторов, 3 автомашины, склад с горючим, склад с боеприпасами, 30 бочек бензина и керосина, уничтожил телефонную связь (1 км), рядом с райцентром Корюковка сжег 4 склада урожая (хлеба)^[480]. 9 батальон этого же соединения за 10 дней осени 1942 г. уничтожил 10 тракторов, 2 грузовые автомашины, комбайн и 26 других сельхозмашин, 15 продовольственных складов (2850 тонн продуктов питания), спиртовой завод и массу другого имущества^[481]. За тот же период отряд им. 24-летия РККА разрушил пенькозавод, 4 молотилки, спалил свиноферму (100 голов свиней), 4 склада с зерном и 14 скирд необмолоченного хлеба (до 400 тонн), 12 скирд клевера (около 50 тонн)^[482].

В конце 1942 г. Алексей Федоров писал, что созданные немцами на базе советских колхозов «“показательные земские хозяйства”… беспощадно уничтожаются партизанскими отрядами… Сельскохозяйственные продукты, продукты животноводства и скот, по мере потребности, партизанами вывозились и уводились, остатки раздавались крестьянам или уничтожались путем сжигания на месте…

Часть тракторного парка, оставшиеся сельскохозяйственные машины (молотилки всех марок и размеров, косилки и др. машины кроме комбайнов) [немцами] восстанавливались и использовались на сельскохозяйственных работах, главным образом в земских хозяйствах, а также использовались за соответствующую натуральную оплату по обмолотам оставшихся колхозных урожаев и общинных хозяйств… Все оставшиеся машинотракторные станции и их хозяйства немцами были объявлены государственным имуществом. Было создано соответствующее управление этими хозяйствами (по принципу существующих МТС при советской власти). Такие хозяйства имелись в Семеновском, Новгород-Северском, Корюковском районах Черниговской области [УССР], Климовском, Злынковском, Новозыбков-ском, Красногородском, Гордеевском, Млинском и Суражском районах Орловской области [РСФСР], Ветковском, Костюковичском и Кормянском районах Гомельской и Могилевской областей [БССР]. Большинство из вышеперечисленных хозяйств партизанскими отрядами уничтожено»^[483].

Кроме того, даже на функционирующих предприятиях действовала партизанская агентура. Как свидетельствовал весной 1943 г. секретарь Сумского подпольного обкома П. Куманек, «хорошо заслать на конюшню старшим конюхом нашего человека и через него давать задания по отравлению скота…[Но] гораздо лучше подрабатывать тех людей, которые работали на том или ином месте раньше. Немало случаев, когда из таких людей, нами обработанных, получались очень хорошие работники. Эти люди приводили в негодность скот, калечили лошадей, недокармливали скот и т. д.»^[484]

Вплоть до начала 1943 г. разрушение хозяйственных объектов, применение тактики выжженной земли, было основным видом диверсионной деятельности советских коммандос. Но даже когда приоритетом стала борьба на коммуникациях, экономический террор партизан продолжал оставаться крайне значимым элементом быта оккупации. Дело в том, что железные дороги, военные склады и штабы немцы усиленно охраняли. Обеспечить же хотя бы полицейское наблюдение за десятками тысяч хозяйственных объектов в любых условиях физически невозможно. Поэтому экономические диверсии — сравнительно легкий вид партизанской борьбы. Например, отряд подрывников, даже целенаправленно посланный на уничтожение поезда, не выполнив задание, имел возможность несколько «сгладить вину» перед руководством — возвращаясь с неудачной операции, сжечь стоги сена и амбары с зерном, расстрелять из леса стадо свиней и конский табун, кинуть гранату в трактор, косилку или мельницу.

За июль 1943 г. в тыловой зоне группы армий «Юг», по немецким данным, было совершено 19 диверсий на железных дорогах, 5 — на линиях связи, и 35 «прочих»^[485]. Возможно, что эта статистика неполная, но в данном случае важно соотношение количества операций на коммуникациях и иных диверсий.