Читать книгу - "Династия Виндзоров. Ужасная история английского двора - Наталия Сотникова"

Через несколько месяцев они совершили путешествие по Германии, навестив всех видных нацистских деятелей, начиная с Геббельса. Эдуард салютовал нацистским приветствием; члены аристократии воздавали его жене почести, как королеве, причем женщины приседали в глубоком реверансе. Апофеозом стало посещение герцогской четой 23 октября 1937 года Гитлера в его альпийской резиденции Берхтесгаден. Это произвело ужасное впечатление на население Великобритании; безусловно, визит отнесли за счет тлетворного влияния Уоллис. Наиболее горячие головы принялись утверждать, что в 1936 году у нее была связь с послом Германии Иоахимом фон Риббентропом. Уоллис не присутствовала при разговоре Эдуарда с фюрером, но тот будто бы потом сказал, что из нее «вышла бы хорошая королева». Гитлер считал, что отношения с Великобританией были бы иными, останься Эдуард на троне. Отсюда стала иметь хождение версия, что в случае завоевания Великобритании фашистское руководство планировало возвратить герцогов Виндзорских на трон.

После поездки по Германии чета осела во Франции, однако объявление Второй мировой войны вынудило их вернуться в Англию. Эдуарда назначили наблюдателем при военной миссии во Франции, но начало активных военных действий заставило супругов выехать сначала в Испанию, а затем в Португалию. Опасаясь, что немецкая разведка может похитить их, англичане вывезли чету на Багамские острова, губернатором которых был назначен Эдуард. Уоллис сочла это пожизненной ссылкой и несколько изменила манеру поведения, занявшись благотворительностью. Она построила две детских больницы, столовые для офицеров и чиновников, ясли для младенцев.

К сожалению, Эдуард, невзирая на опыт общения с представителями различных наций во время своих путешествий в качестве принца Уэльского, был настоящим расистом, считая белых высшей расой. Уоллис вполне разделяла с ним эти взгляды, относясь к местному населению с нескрываемым презрением. Самым большим огорчением для нее было то, что платья от парижских модных домов доставлялись с большим опозданием. Ко всему прочему, на острове произошла темная история с убийством видного бизнесмена и какими-то нечистоплотными делишками не без участия мафии, к которой якобы имел отношение герцог. Ничего определенного выяснить не удалось, но шлейф этих неприятных событий еще долго бросал тень на репутацию Эдуарда.

После окончания войны чета в 1946 году вернулась в Париж, где правительство предоставило в их распоряжение особняк в Булонском лесу за чисто номинальную плату и освободило от подоходного налога. Уоллис со свойственным ей вкусом превратила особняк в настоящий небольшой дворец. С тех пор супруги вели жизнь натуральных светских паразитов, украшая своим присутствием все наиболее шумные светские мероприятия, а утомившись от оных, отправлялись на отдых. Время от времени кое-кто осмеливался намекнуть, что положенных королевским домом ежегодных 20 тысяч фунтов на подобный широкий образ жизни явно недостаточно. Знатоки же высшего света тут же напоминали о крупном личном состоянии герцога, наиболее же осведомленные впоследствии утверждали, что королевская семья снабжала изгнанников солидными субсидиями, лишь бы те не вздумали вернуться в Великобританию.

Похоже, Эдуард не изменил своих симпатий в отношении немецкой нации. На празднике, устроенном в 1960 году одной из международных королев производства косметики Эсте Лаудер, было объявлено выступление музыкального ансамбля из Тироля с песней «Ich weiβ aud den Weiden ein kleines Hotel»⁶⁸. Герцог вскочил на сцену и продирижировал исполнением, громко подпевая. Потом один из присутствующих спросил его, о чем он пел, и герцог ответил по-немецки:

– Das ist meine Muttersprache!

Известно, что в 60-х годах Эдуард как-то высказался, что надо было развязать руки немцам, дабы те боролись с коммунизмом, а «мы бы наблюдали за этим, сидя на заборе». Герцог также нередко изрекал:

– Если бы я остался на троне, войны не было бы.

Уоллис долго сохраняла свою идеальную фигуру манекенщицы и оказывала сильное влияние на столичную моду. Разумеется, она одевалась у лучших тружеников высокой моды: Баленсиага, Кристиан Диор, Ив Сен-Лоран, Эльза Скьяпарелли, Вьонне, Живанши. Парижанки старались выведать, какую одежду она выбирает, и обзаводились подобными же туалетами. Юбер де Живанши впоследствии рассказывал, как герцогиня заказала платье в сине-белую полоску из органзы и его дому удалось продать 28 экземпляров этого туалета. Из всех оттенков она предпочитала «синий сапфир» под цвет глаз, платья были в основном узкие, плотно прилегающие, с неизбежным поясом. Прическу ей каждый день делал знаменитый парижский парикмахер Александр, «куафёр королей», правда к тому времени по большей части утративших свои троны, каковых в Париже набралось значительное число.