Читать книгу - "Общество и хозяйство в Римской империи. В 2 томах. Том 2 - Михаил Ростовцев"

Как мы уже заметили, просвещенная монархия Антонинов опиралась на образованный верхний слой населения империи, и она стремилась обеспечить всестороннее распространение этого принципа государственности с помощью различных средств: поддерживая высшие слои общества, увеличивая уровень жизни бедноты, а также распространяя городскую культуру во всех провинциях. Результаты этой политики имели огромное значение для всей империи. Римский сенат, состоявший из сливок образованного общества, сильно расширил сферы своего влияния, и не только на область политики: административные и законодательные функции сосредоточились в руках императора, а он никогда не допускал вмешательства сената в подобные вопросы. Тем не менее моральный авторитет сената, своеобразный ореол доверия к нему всех просвещенных людей империи, беспрестанно повышался. Причиной этому послужило то, что сенат был непосредственным представителем их устремлений и действовал в соответствии с ними. Стоит лишь прочитать письма Плиния, чтобы представить себе, насколько высоки были требования к моральному облику сенатора, достойного участия в тогдашнем сенате; кроме того, не следует забывать, что большая часть сенаторов отвечала этим требованиям и что сенат ценил свою незапятнанную честь и осознавал свои обязанности перед империей.

После смерти Марка Аврелия императорская власть перешла к Коммоду. Настроения сенаторов по отношению к новому императору никак нельзя было назвать дружелюбными. Передав еще при жизни часть власти сыну, а в дальнейшем назначив его своим преемником, Марк Аврелий пошел наперекор традиции, установившейся еще за век до него, и грубо нарушил существующие обычаи. Все знали, что Коммод стал наследником императора не потому, что был лучшим кандидатом с точки зрения сенаторов, а потому, что он был сыном Марка. Это объясняет также ту спешку, с которой Авидий Кассий стремился войти в доверие к Коммоду, как только до него дошел слух о смерти Марка, оказавшийся, впрочем, ложным. Пока же у трона оставался Марк, его огромный авторитет не давал возможности даже вести речь об оппозиции. Коммод не обладал авторитетом отца, и первые же его действия в новой должности вызвали резкий протест сенаторов. Преждевременное заключение мира (оно последовало наперекор точке зрения лучших полководцев того времени и против планов отца Коммода, в самый разгар битв, судьбу которых еще нельзя было предсказать), слабость характера Коммода, его готовность заключить мир в крайнем случае даже на абсолютно невыгодных для империи условиях, его блестящий, но деланный триумф, последовавший за заключением такого мира, его расточительные подарки, которыми он пытался задобрить армию, когда финансовые дела империи находились в критическом состоянии, пиры и развлечения, которым он постоянно предавался — до, во время и после заключения этого мира, — все это не способствовало установлению хороших отношений между ним и сенатом.^[154]

Вряд ли стоит рассматривать отдельные события, произошедшие во время правления Коммода. Заметим лишь, что он не обнаруживал ни малейшего желания найти modus vivendi с сенатом, и к тому же играл роль самодержца и установил фаворитизм, господство временщиков в экономике. Сенат ответил на это заговором. Заговор не удался и положил начало периоду террора, который отмечает все последующие годы правления Коммода. С не меньшим рвением, чем когда-то Домициан, Коммод вел решительную войну со своим сенатом. В этом начинании ему постоянно требовалась поддержка, и он всегда обращался за ней к преторианской гвардии и войскам провинций. Борьба за доверие преторианцев особенно резко проявлялась в непрекращающихся увольнениях и ссылках их предводителей. Патерний, Переннис, длинный ряд префектов, служивших после Перенниса и до Клеандра, сам Клеандр, Юлиан, Региллий, Лаэтий — все они пали жертвой недоверия императора, что напоминало самую настоящую пляску смерти. В конце своего правления Коммод, чтобы обеспечить поддержку преторианцев и солдат из провинций, в который уже раз растратил congiaria и повысил жалованье солдатам без видимых на то оснований.^[155] Естественным следствием террора был целый ряд заговоров, только усугублявших положение. Была ли политика императора причиной серьезных беспорядков в Испании, Галлии и Африке? На этот вопрос трудно ответить, но с большой вероятностью можно предположить, что они были вызваны общей истощенностью провинций, непомерным налоговым бременем, частыми широкомасштабными мобилизациями, а кроме того, ослаблением дисциплины среди солдат и офицеров императора.^[156] С известной долей уверенности можно также предположить, что волнения в Африке были вызваны небывалой засухой в Египте, из-за чего произошел сбой в регулярном снабжении Рима зерном, и вследствие возникшего дефицита усилилось давление метрополии на остальные африканские провинции, производящие зерно; истории Клеандра и praefecti аnnоnае Папирия Дионисия также подтверждают нестабильность поставок зерна. Надо заметить, что в конце своего правления Коммод организовал африканский зерновой флот по образцу александрийского. И это, конечно же, не могло произойти без усиления государственного регулирования торговли.^[157]