Читать книгу - "Азовское сидение - Андрей Венков"

В Москве калмыкам не особо доверяли. Сам царь Алексей Михайлович требовал, чтоб они «запись дали прямую шертованную, чем они промежь себя верятца, а не так, как прежь сево собаки рассекали да кровь лизывали, и то все обманывали». И калмыки согласились дать такую запись, куда государев указ будет идти, туда им и идти. Но использовать их можно было с разбором. Шотландский наемник Гордон, о котором мы потом много писать будем, отмечал: «Насколько крымским татарам были страшны калмыки, настолько последние боялись турок. Калмыки были почти все голы и плохо вооружены».

В июле из Москвы сообщили казакам, что калмыки в присутствии Касбулат мурзы Черкасского и дьяка Горохова подтвердили свою преданность царю новой присягой, и теперь надо ждать донцам помощи от калмыков — собираются 6000 калмыков да 2000 едисанских ногайцев на Дон против крымских татар. Но собирались они, однако, за Волгой. Это когда еще придут?..

2 августа, пользуясь отсутствием крымчаков, донцы, собрав всех, кого можно, подошли к Каланчинским башням, осадили их по всем правилам, за полверсты насыпали вал, в ста саженях от башен, а кое-где и меньше, построили шанцы и из пушек стреляли беспрерывно. Верхнюю батарею на башне сбили, но среднюю сбить не смогли. От такой пальбы три пушки у самих казаков разорвало (вообще впечатление, что они только учатся воевать…), и они решили, как и раньше, лезть на стены.

На этот раз штурм турки отбили. Как объяснили казаки в отписке: «пошли к тем башням с лестницами на приступ и на одной башне на стене с лестницами были, и божиею, государь, волею тех башень не взяли».

Осаждая башни, обратили они внимание на ручей, который вытекал из Дона повыше башен и впадал в Каланчинскую протоку. Дальше по протоке укреплений не было, открывалась чистая дорога в море. Вот только ручей мелок и узок, с обоих берегов струг или лодку белым оружием достать можно.

Ничего страшного. Расширили казаки этот ручей и углубили, назвали «Казачий ерик». Главное — дорогу в море нашли. Возможно, временную. Но неугомонные донцы снарядили немедленно 20 стругов и Казачим ериком и Каланчинской протокой выбрались в Азовское море.

В море напротив урочища Белосарай встретили они 5 турецких кораблей, которые везли дополнительные силы в гарнизоны на башнях, человек 500. Казаки напали на удивленных турок, но те, хотя и удивлялись, однако казаков отбили. Вернее, казаки, встретив упорное сопротивление, сами отскочили, никого не потеряв, и направились к крымским берегам. Двух ребят они все же отправили с вестями в войско: мол, берегитесь, идет в гарнизоны на башнях турецкая подмога.

У Судака приставали казаки к берегу и разорили десять татарских деревень. Оттуда, нагрузив струги грабленым добром, решили возвращаться.

В это время на Дон и подошла, наконец, калмыцкая подмога — 500 всадников. Донцы обрадовались, взяли калмыков, взяли русских ратных людей с государевыми воеводами и во главе с Корнилой Яковлевым напали на ногайские улусы под Азовом. Азовские люди ногайцев подкрепили, и разгорелся под стенами города настоящий бой. Отписывали потом донцы в Москву, что калмыки, вооруженные луками и копьями, «на том бою бились радетельно». Общими усилиями человек 500 ногайцев и азовцев побили и столько же в плен взяли, да русских пленных человек 100 отбили. После боя полон не делили, а весь калмыкам отдали, «чтоб де им впредь повадно было на крымские улусы ходить». И русских отбитых пленных калмыки с собой увели, пообещав, что сами их русскому царю отдадут, так де хотели перед царем выслужиться.

Пока донцы безобразничали в Крыму, татарский царевич с 3000 всадников появился под стенами Азова. Татары, азовцы и новоприбывшие турки, повстречавшие в море казачьи струги, стали искать, где же и как же казаки смогли проскользнуть в Азовское море. Не по Миусу же… И нашли Казачий ерик.

Обрадованный царевич велел этот ерик засыпать и камнями завалить, после чего, успокоенный, отступил «для корму в черкасские места». Надеялся, что разведка вовремя сообщит, когда казаки возвращаться будут, тут он их на засыпанном ерике и возьмет.

Казаки, возвращаясь, попали в шторм и 7 стругов потеряли. Это их всех и спасло. Гребцов с потопленных судов казаки высадили на берег, и отправились они сухим путем вверх по правому берегу Дона, «по крымской стороне». Это примерно там, где крымский царевич «для корму» стоял. «И, по той стороне идучи, билися с татары неделю, и пришли в Войско все здоровы ж». То есть часть татарских сил этот экипаж 7 стругов отвлек на себя. Татары же по малочисленности указанных казаков поняли, что главные силы донцов будут прорываться с моря где-то еще и, ожидая подвоха, стянули свои три тысячи под Азов. А донцы пошли старой дорогой, по Каланчинскомй протоку, уперлись в заваленный камнями и засыпанный землей Казачий ерик и просто-напросто перетащили струги в Дон по сухому месту.

Всю зиму с 1661 на 1662 год они опять жаловались царю на скудость свою неимоверную и грозились уйти с Дона, и «из уважения к бедственному положению их» получили 8000 рублей денег, 200 половинок гамбургских сукон, 200 пудов пороху, 100 пудов свинца и 5000 четвертей хлеба. Если учесть бедственное положение российских финансов (в 1662 году вспыхнул Медный бунт), то жалование щедрое.

Царь же, высылая жалование, их подбадривал. В изложении В. Сухорукова это звучит примерно так: «Соберите все свои силы, ниспровергните твердыни вражеские; победите самую природу и возжгите пламень опустошения в областях крымских; слава поведет вас на брань, а мои щедроты покроют победителей!».

17 апреля 26 стругов, а в них тысяча донских казаков, двинулись вниз по Дону, и сопровождал их Яков Хитрово с уцелевшим царским войском, а уцелело их к тому времени тысячи три.

Хотели казаки расчистить Казачий ерик и по нему выйти в Каланчу и в море. Для расчистки взяли с собой всех черкасских казаков.

Турки заранее построили шанцы напротив Казачьего ерика на Каланчинском острове, на устье, и ждали там казаков вместе с татарами.

С «великим боем» казаки турок из шанцев выбили и сами в тех шанцах засели, сразу же ерик раскопали и 26 стругов на море «на государеву службу» пропустили.

«Служба государева» выразилась в набеге на Керчь, разорении этого города и близлежащих улусов и освобождении русских пленных. Затем сходили казаки через море под Трапезунд, пожгли там деревни и в июле с добычей решили возвращаться.

Турки к их приходу Казачий ерик опять засыпали и поджидали там с подошедшим татарским войском. И к донским казакам под Черкасск помощь подошла — князь Каспулат Черкасский со своими узденями и с калмыками.

Возвращающиеся с моря казаки схитрили, струги свои с добычей и с положенной «третью» (в данном случае — 300 казаков) отправили в устье Кальмиуса. Речка эта пограничная, и промышляли на ней больше запорожцы, чем донцы. Остальные выгрузились и пошли сухим путем. Навстречу им выступили русские войска и казаки из Черкасска. И у Свиного протоку, как прознали русские дипломатические службы, «у калги царевича и у азовского паши с донскими казаки был бой, и на том бою урон ратных людей учинился большой на обе стороны». Казаки прорвались, но нескольких товарищей потеряли пленными.