Читать книгу - "Два брата - Александр Волков"

– Полно, не горюй! – уговаривал друга Егор. – Авось раздобрится твой хозяин.

– Не раздобрится! Торговать, что ли, начать? Уйду от него, свою лавку открою… Одна беда – денег мало, с такими деньгами прогореть недолго.

– А ты б по-простецки! – сказал Илья.

– Как – по-простецки? – не понял Ракитин.

– Увез девку, и вся недолга! Что, в Питере попов не найдется тайком перевенчать? Выйдет твоя ненаглядная вечерком, а там тройка лихих у забора, Егорка за шафера. Свистнет ямщик – и поминай как звали!

– Нет, так негоже, – покачивая головой, сказал Егор. – Как же без родительского благословения?

– А что? – задорно продолжал Илья. – Старик посердится и простит.

– Не простит, знаю я его… – возразил Ракитин. – Не простит и весь капитал на племянников отпишет.

– Ты, стало, не за девкой, а за батькиной мошной гонишься? – ехидно усмехнулся Илья.

– Нет, братцы, люблю я Анку… Но как же без приданого?

– У вас, купцов, где же без приданого! – сухо возразил Илья.

Чтобы замять неприятный разговор, Егор начал о другом:

– Ваня, ты Кирюшку-поповича помнишь?

– Как не помнить!

– Встречал я его. Какой знатный моряк получился! Шнявой[117]командует.

– Кирилла Прокопьич – хороший человек, – вмешался Илья. – Мне в нем то дорого, что он солдата понимает. И хоть поповского роду, а нос, как иные прочие, не задирает, – Илья исподлобья посмотрел на Егора.

Тот покраснел.

– Три нас дружка в Навигацкой было: Кирюха, я да Тришка Бахуров. И вот судьба: изо всех троих один я не по морской части пошел.

– Где тебе! – презрительно бросил Илья. – Морская служба – суровая.

Иван поспешно перебил:

– А этот Бахуров, он где?

– При Адмиралтействе секретарем. По приему всякого припаса, до кораблей относящегося.

– Чиновная крыса, – зло усмехнулся Илья.

Аграфена Филипповна потихоньку тащила старшего сына из-за стола. Она знала, что порывы гневного настроения находят на него все чаще и чаще, и тогда он всем режет правду в глаза.

– Не трожь меня, матушка, – отмахнулся Илья. – Не моя это вина, что правда глаза колет.

Ракитин оживился, узнав, какую должность занимает Бахуров.

– Мне такой человек куда как надобен! Ты меня с ним сведи. Не пожалею угощения!

– Он и без угощения будет к тебе хорош, как узнает, что ты мой друг!

– Ну-ну… Сухая ложка рот дерет, – скептически откликнулся Ракитин.

Илья Марков, навалившись грудью на стол, пил и молчал, явно недовольный Ракитиным. Ванюшка не оправдал его ожиданий и вырос совсем не таким, каким желал бы его видеть Илья.

Илья вдруг грохнул кулаком по столу:

– Не буду в другой раз спасать! Пропадай, как собака!

Аграфена Филипповна с большим трудом увела старшего сына в каморку. Поспав часа два, Илья привел в порядок амуницию[118]и, не попрощавшись с Егором и Ракитиным, отправился в казарму, четко отбивая шаг.

А два друга сидели за столом до поздней ночи, вспоминая прошлое.

* * *

Иван Ракитин весь отдался хлопотам. Он получил участок земли на берегу Фонтанки и дал подписку поставить каменные палаты.

Ракитин метался по городу, посылал обозы за камнем, покупал бревна, разыскивал черепицу.

Артель мастеровых только что отстроила большой дом богачу-вельможе Александру Кикину. Ракитин подрядил ее на постройку русаковских палат.

Дело пошло быстро. Поднялся фундамент, росли стены. Иван писал хозяину, что палаты к осени будут готовы.

Заодно Иван строил и себе деревянный домик на Васильевском острове. Дело было выгодное: многие материалы, купленные на хозяйские деньги, вместо Фонтанки попадали на Васильевский.

Осенью 1714 года Антип Ермилыч Русаков многочисленным обозом перевез в Питер жену, дочь Анну с горничной Машей Ракитиной, штат дворников, приказчиков, слуг, товары и домашнее имущество. Новый каменный двухэтажный дом со службами сразу ожил; на заднем дворе замычали коровы, заржали лошади: все обширное хозяйство купца перекочевало в новую столицу.

Русаков открыл суконную торговлю в Гостином ряду.