Читать книгу - "Игра престолов по-английски. Эпоха Елизаветы I - Джеймс Перкинс"

большие силы? – спросил худощавый джентльмен, сидевший с краю стола. – Поднимем армию, поднимем крестьян и горожан, в конце концов!

– Чем вы привлечете армию? Мария не глупа, она исправно платит жалование офицерам и солдатам. А что им можем предложить мы? – посмотрел на него сэр Томас. Тот промолчал и сэр Томас продолжал: – Вы хотите поднять народ? А вы уверены, что нас с вами не зарежут заодно с нашими врагами? Народ – это дикий зверь; не приведи Господи, выпустить его из клетки: он растерзает и тех, кто его обижал, и тех, кто его кормил. Вспомните, что было в Германии после того, как проповеди великого Лютера пробудили чернь и позволили ей вырваться на свободу. Обезумевшая от крови она убивала всех подряд – и папистов, и реформаторов. В результате, добропорядочным протестантам пришлось объединиться с католиками, чтобы усмирить разъяренного зверя. Вы хотите повторения этих событий у нас, в Англии?

– Нет, этого нельзя допустить! – послышались испуганные голоса. – Зачем народ? Мы сами справимся.

– Я также думаю, что мы справимся сами, – кивнул сэр Томас. – Все мы, присутствующие здесь, в той или иной мере были причастны к делам государственного управления, либо имеем представление о том, что такое разумная политика. Мы сумеем обеспечить достойное правление Елизаветы – на принципах разума и веры, на принципах истинной веры Иисуса Христа.

– Да что тут долго рассуждать! – грохнул кулаком по столу сэр Эндрю. – Захватим дворец, заставим Марию отречься, и Елизавету – на трон! Кто против будет – перебьем, дьявол им в глотку!

– С вашей отвагой вы можете в одиночку отвоевать у турок Иерусалим, сэр рыцарь, – едва заметно улыбнулся сэр Томас. – Но должен заметить, что захватить королевский дворец не просто. Я предлагаю захватить Марию: это намного проще, – надо лишь дождаться удобного момента.

– Отлично! Прекрасный план! – раздались возгласы в комнате.

– Тише, джентльмены, тише, – поднял руки сэр Томас. – Наше дело требует тишины… Практическое осуществление нашего плана я обговорю с каждым из вас в отдельности, и каждый получит свою задачу. Сейчас прошу пройти в общий зал и пропустить стаканчик-другой вина, – согласитесь, что странно и подозрительно, если джентльмены выйдут из трактира трезвыми.

– С удовольствием! И будь я проклят, если меня заподозрят в трезвости! – закричал сэр Эндрю.

…Сэр Джон отошел от стены, сел на стул и сделал вид, что спит.

* * *

Вскоре над его ухом прозвучал голос сэра Томаса:

– Милорд, проснитесь! Теперь мы можем поговорить с вами наедине.

– Как вам будет угодно, сэр Томас. Теперь-то я могу называть вас по имени? – сэр Джон сладко потянулся. – Впрочем, вы известный человек: полагаю, что многие из заговорщиков знают, кто вы и как вас зовут.

Сэр Томас сел напротив него:

– Возможно, но лишняя осторожность не помешает. Если бы вы знали, как тревожит меня поведение вашего друга сэра Эндрю! Мы вынуждены были посвятить его в детали нашего заговора, но боюсь, что невоздержанность в питье и длинный язык сэра Эндрю могут сыграть с нами дурную шутку.

– Я согласен, по неосторожности он способен предать, но вы можете быть уверены, что он не выдаст вас умышленно, – улыбнулся сэр Джон. – По-своему это очень порядочный человек.

– Выдать «нас», а не «вас», – подчеркнул сэр Томас. – Вы ведь отныне с нами, сэр Джон?

– Нас, милорд, – согласился сэр Джон.

– Об этом я и хотел вас спросить. Я чувствую людей: вам можно доверять. Но почему вы с нами? – сэр Томас бросил на него пронзительный взгляд.

– От обиды, от нежелания быть мышью, – ну, еще, пожалуй, от скуки, – отвечал сэр Джон.

– Поясните. Итак, по порядку, – от обиды…

– Видите ли, милорд, после восшествия на престол королевы Марии меня выгнали из столицы, запретив возвращаться сюда. Основания? Их нет! Просто-напросто мой дядя – покойный сэр Френсис – был когда-то сотрапезником, а точнее сказать, собутыльником короля Генриха. Тому нравились рассуждения сэра Френсиса о всякой всячине, они забавляли короля. Однако мой дядя умер еще до казни известной вам леди Энни, второй жены Генриха; я, правда, тоже был представлен его величеству и даже имел честь присутствовать на его завтраках, но я не угодил королю, и меня удалили от двора.

Вот и вся моя вина, – однако, когда Мария стала королевой, и начались гонения на всех, кто помогал Генриху проводить его реформы, то вспомнили и обо мне. Помилуйте, но причем здесь я? Оттого что мой дядя был чем-то вроде придворного актера в первые годы этих реформ, его никак нельзя считать соратником короля Генриха. Сэру Френсису было глубоко наплевать на все на свете, кроме своих удовольствий, и я пошел в него, милорд, – следует признать, что он был хорошим наставником. За что же меня выгнали из Лондона и лишили привычного образа жизни? Я обижен властью, я пострадал от нее, – и это первая причина, почему я с вами.

– Не слишком благородная причина, – заметил сэр Томас, – Но по крайней мере, вы не скрываете своих побуждений… А вторая причина?

– То есть нежелание быть мышью?.. Она еще проще первой. Мышь от рождения до смерти прячется в подвале; ее цель – вырасти, оставшись незамеченной, вволю поесть, произвести потомство, а затем также незаметно умереть. Я, пройдя большую половину жизненного пути, вдруг понял, что если сегодня или завтра умру, то буду хуже мыши. Никто не заметит моего исчезновения, ибо даже потомством я не удосужился обзавестись, – так что мыши будут еще и смеяться надо мною. Не хочется мне этого, милорд, – пусть меня убьют, но как человека, а не мышь, и за человеческие деяния, а не за мышиную возню.

– Это не логично, – возразил сэр Томас. – Только что вы говорили, что живете исключительно для своих удовольствий. Мышь также живет этим, – почему же вы ее обвиняете?

– А скука? Вы забыли о скуке, милорд! Уверяю вас, что все мыши помирают от скуки: им надоедает непрестанно жевать и размножаться в своем подвале, – иначе, зачем бы они время от времени выбегали из него, рискуя жизнью? Давеча сэр Эндрю сказал мне, что вступил в заговор от скуки, – значит,