Читать книгу - "Загадки истории. Франкская империя Карла Великого - Андрей Домановский"

Кризис наследования власти майордома, возникший вследствие того, что Пипин II пережил собственных законнорожденных сыновей, усугублялся тем, что внуки его были еще детьми, а сам он имел еще одного совершеннолетнего сына, рожденного от наложницы по имени Альпаида: «Сам же упомянутый Пипин взял в жены другую знатную и статную женщину по имени Альпаида, от которой он родил сына и нарек его на родном языке Карлом, и мальчик вырос и сделался статным и славным».

Здесь мы впервые встречаемся с именем «Карл» в официальной антропонимии франкской знати. По своему значению или, скорее, толкованию имя собственное «Карл» приближалось к англосаксонскому cearl и означало «смелый», «отважный». После правления Карла Великого оно, в своей латинской транскрипции Carolus, стало использоваться как титул для обозначения самовластного монарха, великого государя. Термин «король» стал таким же именем нарицательным, как в свое время имена Цезарь и Август в Древнем Риме и последующей средневековой традиции вплоть до современности. Впоследствии сын Пипина II Геристальского Карл получил также прозвище, которое не может претендовать на всеобщую универсальность и узнаваемость, подобно титулам короля, цезаря или августа, зато прочно закрепилось за ним лично. Это прозвище Мартелл (Martiaus, Martieaux, Marteau), что в переводе означает «Молот». Хроника Сен-Дени, составленная в ХІ в., так объясняет происхождение прозвища Карла: «Тогда Мартиус (Martius) был впервые назван этим именем, ибо, подобно тому, как молот разбивает (и сминает) железо, сталь и другие металлы, он в битве сминал и сокрушал своих врагов и все прочие народы». Подобным образом трактует появление прозвища могущественного майордома и верденская хроника: «За это (победы на полях сражений – прим. автора) он был назван Тудит (кузнец), что значит «кузнечный молот», поскольку он размозжил все соседние королевства, подобно тому, как с помощью молота куют из железа всякие вещи».

Впрочем, современные историки обоснованно ставят под сомнение столь популярное и прижившееся в историографии, учебниках истории и массовой культуре объяснение, указывая на тот факт, что уже со времен св. Мартина Турского имя Мартелл (Марцел или Мартин от латинского Марцеллий) было распространено в Меровингской Галлии и пользовалось большой популярностью. Кроме того, Карл мог получить это свое второе имя в честь своего дяди герцога Мартина, который был убит в 680 году после сражения при Локофуа (Лаффо)^[15], в котором Пипин Геристальский потерпел сокрушительное поражение от войск майордома Нейстрии Эброина.

Продолжатель «Хроники» Фредегара так описывает случившееся: «В Астразии… господствовали герцоги Мартин и Пипин, сын некоего знатного франка Ансегизела. Когда эти властители поссорились с Эброином, Мартин и Пипин стали призывать к войне против Теодерика. Когда войско было приведено к месту, имя которому Лаффо, они сошлись в битве: и сражались они тогда в жаркой битве, и пала большая часть людей с каждой стороны. Мартин и Пипин со своими сторонниками были побеждены и обращены в бегство, и, преследуя их, Эброин опустошил большую часть их страны. Мартин по этой причине отправился в Лан и укрылся в стенах этого города. Преследуя его, Эброин прибыл на виллу Экри и отправил в Лан гонцами Аглиберта и Реола, епископа города Реймса, чтобы они, предложив мир, в неведении дали фальшивые обещания на пустых реликвариях. В это поверив, он вышел из Лана с соратниками и союзниками и там же был убит со всеми вместе людьми». Итак, придется отказаться от устоявшегося мнения о том, что Карл был прозван Мартеллом-Молотом за свои выдающиеся победы, в особенности за победу над арабами при Пуатье. По всей видимости, он носил двойное имя Карл Мартелл с рождения.

После смерти Гримоальда Пипин II сделал своим преемников своего внука, сына покойного Гримоальда по имени Теодоальд. Продолжатель «Хроники» Фредегара свидетельствует по этому поводу: «После этого (убийства Гримоальда – прим. автора) его малолетнего сына Теодоальда рядом с королем Дагобертом поставили майордомом дворца на место его отца». Как видим, власть майордома окончательно сравнялась по своему статусу с королевской, и об этом свидетельствует не только выражение хрониста о том, что внук Пипина II Теодоальд восседал на одном уровне «рядом с королем». Еще более значимым был тот факт, что майордомом становился шестилетний мальчик, явно неспособный к самостоятельному выполнению своих должностных обязанностей. Это было обычным делом по отношению к монархам, а теперь становилось приемлемым и обыденным также и для майордомов. Естественно, от имени Теодоальда должны были реально править стоящие за его спиной, равно как и за спиной короля, представители знати. Зачем тогда назначать внука Пипина майордомом, если для легитимации правления знати должно было хватить короля Дагоберта (711–715)?

Получается, одного короля, выполнявшего к тому времени уже сугубо символическую роль, было уже недостаточно: к формальному королю нужен был также номинальный майордом. С другой стороны, за произошедшим явно прослеживается стремление рода Пипинидов-Арнульфингов не упустить должность за пределы своей могущественной фамилии. Действительно, продолжатель Фредегара свидетельствует, что после смерти Пипина II его вдова «Плектруда, упомянутая матрона, всем распоряжалась по своему решению и своей властью», а взрослый Карл Мартелл, которому было около 25–27 лет, находился у нее в заточении. Властная бабушка явно готовилась продержаться у власти по меньшей мере вплоть до совершеннолетия внука Теодоальда. Однако история распорядилась иначе.

26 сентября 715 г., согласно продолжателю фредегаровой «Хроники», «франки, рассорившись друг с другом, приняли безрассудное решение и, собрав войско, в лесу Кюиз сошлись в битве с Теодоальдом, с лейдами Пипина и бывшими лейдами Гримоальда. И немало народа из войска там полегло. Теодоальд, бросив своих соратников, обратившись в бегство, ускользнул. Большое и сильное смятение и преследование царили в народе франков». Выступившие против власти Плектруды и ее внука франки были нейстрийцами, которые, желая восстановить былое преобладание Нейстрии, выдвинули собственного майордома Раганафреда. Заключив договор о союзнической поддержке с герцогом фризов Радободом, совместными силами франки Раганафреда дошли до Кельна и захватили большую часть казны покойного Пипина II, «приняв от упомянутой выше Плектруды многочисленные дары и сокровища».

Таким образом, казна, бывшая важнейшим инструментов управления королевством, была утрачена Пипинидами-Арнульфингами, над которыми нависла реальная угроза не только потери контроля над всем королевством (к тому времени это было уже свершившимся фактом), но и утраты власти в собственной родовой Австразии. Видимо, так бы и произошло, если бы в дело не вмешался освободившийся в быстротекущей череде событий всеобщей смуты из плена Плектруды незаконнорожденный сын Пипина II Геристальского Карл Мартелл.

В 715 г., сбежав из плена, он не только спасает себя, но становится действенным символом сопротивления Австразии нашествию нейстрийцев и фризов. Если бы у Пипина II не было незаконнорожденного сына, австразийская знать, несомненно, попыталась бы найти кого-либо еще способного возглавить сопротивление, обосновав его притязания на власть любой, пусть даже самой ничтожной связью с родом Пипинидов-Арнульфингов, а значит, и правами на обладание должностью и статусом майордома Австразии.