Читать книгу - "Сталин. Тайные страницы из жизни вождя народов - Ольга Грейгъ"

Выявить кого-либо из КБ Туполева, кто мог бы стать потенциальным агентом иностранных разведок, не удалось. Скорее всего, посчитали помощники Сталина, из КБ не был завербован никто, поэтому, ознакомившись с документом, Андрей Николаевич Туполев согласился с этим дезинформационным материалом, который вскоре «по небрежности» одного из сотрудников КБ был утерян. Спустя более трех лет утерянный экземпляр оказался в американской авиационной корпорации «Локхид». По информации американского резидента партийной разведки, в корпорации имелось достаточно агентов, завербованных Шестым управлением РСХА и Абвером.

…После первого прилета в Великобританию Молотова при заходе на посадку Пе-8 был сфотографирован немецким агентом. Фотографии отменного качества были доставлены в Берлин, где их изучила экспертная комиссия из технического управления люфтваффе и пришла к выводу, что это высотный и скоростной самолет по своей конфигурации полностью совпадающей с описанием новейшего ТБ-7 (Пе-8). Что дало основания рейхсмаршалу Герингу доказать несостоятельность обвинений, выдвинутых против летчиков люфтваффе, что какой-то неизвестный летательный аппарат пролетал над территорией рейха, а вот асы Геринга, дескать, не смогли его достать. Гитлер согласился с мнением Геринга и обрушил свое негодование на конструкторов, возглавляющих КБ «Мессершмитт» и «Фокке-Вульф». Однако, невзирая на то, что немецкие конструкторы создали реактивные самолеты, они до конца войны так и не сумели преодолеть высотный барьер даже в десять тысяч метров.

Заказчик был удовлетворен исполнением его решения о дезинформации в отношении этого самолета, самой уникальной летательной машины середины ХХ века.

Дезинформацией были также и озвученные цифры, что в течение 1941 года на фронт поступило девять обычных Пе-8, а в последующие годы, вплоть до окончания войны, в действующие ВВС не поступило ни одного такого самолета. Тогда как на самом деле эти самолеты в высотном варианте были выпущены для руководителей Советского государства, переоснащены и переоборудованы в отношении удобства при длительных перелетах. А для этого из США с одной из авиакомпаний были вывезены несколько конструкторов, занимавшихся установкой шасси, которые разработали и установили в носовой части переднюю стойку и сместили центр нагрузки. Таким образом, самолет при взлете и посадке переносил основную часть своего веса с двух точек на третью носовую. Штурманская кабина была смещена назад почти вплотную к пятому двигателю, а кабина пилотов была полностью закрыта и по внешнему облику напоминала кабину ЛИ-2 (Дуглас).

Совершенные персональные самолеты имели Сталин, Митрополитов, Микоян, Молотов, Косыгин и очень немногочисленные другие доверенные лица. В послевоенные годы вплоть до снятия с вооружения Пе-8 в основном обслуживал дальние трассы в Антарктику.

Как уже было сказано, Россия была лидером в области стратегической авиации, но во Вторую мировую войну страна вступила без… стратегической авиации. Почему?

Фильмами, книжками, газетными публикациями приучили нас к мысли, что в 30-х годах ХХ века советская молодежь повально шла в летные школы, и что на призывных комиссиях отбоя не было от желающих. Так оно и было. Поначалу. Но после желающих поубавилось. А потом они и вовсе перевелись. И сложилась такая ситуация: с одной стороны, нужно привлечь все больше и больше народу в летные школы, с другой стороны – желающих убывает. Как быть?

Но тут накатила еще одна проблема: коль все равно производительность летных школ растет, в 1940 году выпустили летчиков столько, сколько за все предыдущие годы вместе взятые, а на 1941 год запланировано выпустить больше, чем за все предыдущие годы вместе взятые, включая и рекордный 1940-й. Летчик – это офицер, и получает он вдвое больше денег, чем пехотный собрат того же возраста и в том же звании. Значит, предстоят огромные расходы на содержание летчиков выпуска 1940–1941 годов. Кроме денежного довольствия, в огромных количествах понадобится и офицерская форма улучшенного образца. Но помимо этих расходов предстоят другие, еще более грандиозные: надо построить множество ДОСов, столько, чтоб обеспечить летчиков-выпускников 1940–1941 годов квартирами. А с этим в советской стране, как известно, и вовсе дефицит.

Выход из сонмища данных проблем товарищу Сталину 7 декабря 1940 года подсказал Начальник Главного управления ВВС генерал-лейтенант авиации Павел Рычагов: всем, кто окончил летные училища и школы, офицерских званий не присваивать. Следовательно, квартир для новых летчиков строить не надо, денег больших платить не надо и в форму щегольскую их одевать незачем.

Есть в некоторых странах исключения: военный летчик – сержант. Но это там, где материальное положение и общественный статус сержанта ближе к офицеру, чем к солдату. У нас же сержант срочной службы – бесправный рекрут. Спит он в казарме вместе с солдатами, ест ту же кашу, носит те же кирзовые сапоги. Сержанта отпускают в увольнение, как и солдата: раз-два в месяц на несколько часов (но могут и не отпустить). Нет смысла подробно объяснять, что такое советская казарма. Многим это известно из фильмов последних лет, но многим – по личному опыту. Жизнь даже в образцово-показательных казармах протекает по строгой схеме. Прежде всего, образцовая казарма – это спальное помещение на двести-триста человек, это кровати в линейку и пол с матовым сверканием от постоянного трения, это подъем и отбой в тридцать секунд, это старшина, орущий почти без перерыва. Но курсант, живущий в казарме, все стерпит, ибо лелеет надежду стать офицером, а к офицерскому званию много разных благ прилагается.

Начальник ГУ ВВС генерал-лейтенант авиации Павел Рычагов сам прошел через советскую казарму, он окончил летную школу в 1931 году. В 1940 году генерал-лейтенанту авиации Рычагову всего-то 29 лет от роду. И вот он предлагает товарищу Сталину выпускникам летных и технических училищ офицерских званий не присваивать, а присвоить им после выпуска сержантские звания и оставить на казарменном положении. Садистское предложение, но в экономическом плане весьма выгодное.

Итак, учился, превозмогая себя самого, мытарился, как ишак в надежде получить привязанную перед мордой наградную морковку с лейтенантскими вишневыми кубарями, а получил голый шиш. Тем курсантам, которых принимали в училища уже в 1940 году, не так обидно, их обучали по коротким программам и ничего с самого начала не обещали. Но в 1940 году многие тысячи курсантов завершали летные училища по полным трехгодичным программам и вот прямо перед выпуском они получают сталинско-рычаговский сюрприз: офицерских званий не будет.

Эту ситуацию впоследствии описали в своих мемуарах советские летчики, к примеру, генерал-лейтенант авиации Л. В. Жолудев, генерал-майор авиации В. А. Кузнецов и др.

Известно также, что в том же 1940 году, вслед за «странным» выпуском летчики получили еще один сталинский сюрприз. В ноябре расформировали воздушные армии, так что к 22 июня 1941 года советская стратегическая авиация в своем составе армий больше не имела. Остались пять корпусов и три отдельные дивизии, чье основное вооружение – ДБ-3ф, а также ТБ-3. Первый хоть и был неплохим бомбардировщиком, но это не был стратегический бомбардировщик; второй же и вовсе – устаревшая модель бомбардировщика, и годился только как транспортное средство. А вот описанных выше уникальных Пе-8 к июню 1941-го не набралось бы и двадцати штук. Так почему И. В. Сталин отклонил строительство Пе-8?