Читать книгу - "Идишская цивилизация. Становление и упадок забытой нации - Пол Кривачек"

Радикалы, избежавшие гибели при Липанах и гекатомбы на Таборе, отказались от своих революционных целей и ожиданий тысячелетнего царства Христова, ограничившись чисто духовной, мирной программой. Тем не менее богемских и моравских братьев, как их стали называть, продолжали жестоко преследовать, что приблизило их к евреям. Намного позже, после Тридцатилетней войны, когда любые виды христианства, кроме католичества, во владениях Габсбургов были строго запрещены под страхом смертной казни, многие общины предпочли обращение в иудаизм католицизму или изгнанию. Несколько известных чешских семейств ведут происхождение от этих обращенных «братьев», среди них семьи писателей Макса Брода и Франца Кафки. Фамилия Кривачек, по-видимому, имеет такое же происхождение. Согласно официальному чешскому документу, «после Холокоста многие здания синагог в Чехословакии стали молитвенными помещениями для богемских братьев, они также заботятся о еврейских кладбищах. У них есть особая молитва для таких случаев»[139].

Война не щадит ни одной общины, стоящей на ее пути. Идишский народ страдал вместе со всеми другими, когда гуситская и католическая армии пробивали себе путь через Центральную Европу, особенно с тех пор, как армия католиков стала состоять из наемников, кормившихся грабежом и мародерством. Хотя их набеги не были направлены исключительно на евреев, еврейские кварталы подвергались разграблению наряду с кварталами других горожан, когда города захватывали католики и когда их отвоевывали гуситы; было так и в Праге.

Но победа умеренных над радикалами и соглашение первых с католической церковью возвещали период относительной стабильности, позволявшей говорившим на идише осмыслить свои приобретения и потери в ходе гуситских войн. В действительности в некоторых местах вне Богемии типичная реакция католиков на ереси («все плохие христиане и евреи бежали к гуситам») привела к убийствам и изгнанию говорящих на идише общин из многих городов и провинций. Именно чернь, поднятая Джованни Капистрано, посланным папой в 1450-е годы, чтобы вернуть гуситов в лоно католицизма, была прежде всего в ответе за последовавшие изгнание и разрушение идишских общин из Австрии, Баварии и Силезии.

В Богемии, однако, триумф гуситской терпимости над католическим фанатизмом принес евреям практические выгоды. Тысячи крестьян и горожан погибли в сражениях, неухоженные поля в обилии поросли сорняками, города обнищали, потому что их покинули многие ремесленники и торговцы, присоединившиеся к восставшим. Богемские дворяне, почти все из которых сочувствовали гуситам, охваченные новым духом религиозной терпимости, были рады привлечь евреев для помощи в восстановлении экономики своих обедневших имений. Покинутые фанатиками земли стали теперь доступны для поселения евреев. В Праге хотя и происходили погромы и попытки изгнания евреев, идишская община, кажется, сумела их отразить. Составленный в 1546 году список еврейских жителей Праги (несомненно, неполный) включает почти тысячу еврейских домовладений в городе, где, по предположениям, после изгнания по приказу императора в 1542 году евреев не оставалось[140]. Гуситские войны, хотя и были достаточно кровавыми и временами разрушительными, в конце концов улучшили жизнь в Богемии и Моравии, включая и их жителей, говорящих на идише.

В тот же период на западе развивалось другое реформистское движение, обостренное экономическими трудностями и имевшее гораздо более глубокие последствия. Возможно, благодаря тому, что гуситы были по большей части славянами, а новые реформисты в основном говорили по-немецки, результат последнего движения оказался гораздо более разрушительным для всех, но парадоксальным образом принес большую, хотя и временную, выгоду для идишской цивилизации.