Читать книгу - "Николай I - Дмитрий Олейников"

Постепенно Николай стал всё чаще захаживать к Вареньке после прогулки — пить чай. Начал называть её просто «Аркадьевна». С Нелидовой ему было интересно и весело. Ольга Николаевна вспоминала: «Она рассказывала ему анекдоты, между ними и такие, какие никак нельзя было назвать скромными, так что Папй смеялся до слёз. Однажды от смеха его кресло опрокинулось назад. С тех пор кресло это стали прислонять к стене, чтобы подобного случая не повторилось…»^[361]

Шло время, и Нелидовой уже не приходилось по нескольку раз в день пересчитывать 80 ступенек, ведущих из царских покоев в узкий «фрейлинский коридор» на третьем этаже Зимнего дворца. Её переселили на «нижний этаж» Зимнего, туда, где занимали почётные апартаменты графиня Тизенгаузен (камер-фрау Александры Фёдоровны), графиня Баранова (воспитательница детей и внуков императора) и несколько любимых фрейлин императрицы. «Аркадьевна» надела «форму» камер-фрейлины, высшего женского придворного звания, на которое могла рассчитывать: бархатное зелёное с белым платье, на груди с правой стороны — портрет императрицы, украшенный бриллиантами.

При Дворе трудно скрыть личные отношения, и симпатия Николая к Нелидовой вскоре стала предметом общего обсуждения. Графиня Нессельроде, к примеру, писала своему сыну: «Государь с каждым днём всё больше занят Нелидовой, у которой такое злое выражение лица. Кроме того, что он к ней ходит по нескольку раз в день, он и на балу старается всё время быть близ неё. Бедная императрица всё это видит и переносит с достоинством, но как она должна страдать».

Постепенно двор начал понимать всю необычность такого «треугольника». По словам фрейлины А. Соколовой, «эта связь не могла быть поставлена в укор ни самому императору, ни без ума любившей его Нелидовой… Нелидова искупала свою вину тем, что любила государя всеми силами своей души, не считаясь ни с его величием, ни с его могуществом, а любя в нём человека. Императрице связь эта была хорошо известна…

Она, если так можно выразиться, была санкционирована ею…»^[362].

Александра Осиповна Смирнова-Россет отмечала, что в качестве фаворитки Николая Нелидова «очень умно себя ведёт и очень прилично»^[363], а однажды схватилась в споре со славянофилом Иваном Аксаковым, отстаивая право императора «не только любить Вареньку Нелидову, но и сделать её своей любовницей»^[364].

Очень немногий круг людей знал об отношениях Николая и Варвары Нелидовой. Никакой борьбы партий за влияние на императора, столь свойственной придворному фаворитизму, при Николае быть просто не могло. Это было его личное дело. Его и, отчасти, императрицы. Многие, даже всеведущие, фрейлины долго довольствовались лишь слухами об этом романе.

Нелидова «тщательно скрывала милость, которую обыкновенно выставляют напоказ женщины, пользующиеся положением, подобным её… Она была увлечена чувством искренним, хотя и греховным, и никто даже из тех, кто осуждал её, не мог отказать ей в уважении, когда на другой день после смерти императора Николая она отослала в "Инвалидный капитал" те 200 000 р., которые он ей оставил по завещанию, и окончательно удалилась от света, так что её можно было встретить только в дворцовой церкви»^[365]. Нелидова хотела навсегда покинуть Зимний дворец, и лично Александр II, по договорённости с матушкой, уговорил её остаться. Варвара Аркадьевна иногда приходила к Александре Фёдоровне почитать — когда та оставалась совсем одна^[366].

Варвара Аркадьевна доживёт почти до конца века, до 1897 года. На её похороны придёт младший сын Николая Михаил, чьё рождение в 1832 году так сильно повлияло на личную жизнь императора.