Читать книгу - "Тайна трагедии 22 июня 1941 года - Бореслав Скляревский"

Ну, а что же высшие военные власти — Наркомат обороны и Генеральный штаб. Они просто не возражали. Они даже молчаливо поддерживали! Неужели кому-то надо объяснять, что за все это в невероятно трудное для страны время необходимо было драться и воевать! Согласитесь, весьма странная позиция сотрудников Наркомата обороны и Генштаба, если не сказать больше. Не военные выдвинули инициативу о создании новой сети железных дорог западных областей, что было бы вполне естественно, а только «поддержали» идею. Все выглядело весьма странно, а если вдуматься, походило на замаскированный саботаж превентивных военных приготовлений, на что у немцев, уверен, были весьма основательные надежды.

И. В. Ковалев все-таки пробил решение о реконструкции путей сообщения западных областей, конечно, не без помощи И. В. Сталина. Но очень много времени было, к сожалению, упущено. Хочу отметить, Постановление СНК № 309 «О плане ж/д строительства на дорогах Юго-Запада, Запада и Северо-Запада СССР и обеспечение его выполнения» вышло только 1 февраля 1941 года. Но как отмечает сам Ковалев, «физически невозможно было до июня завершить огромный объем работ по перестройке всей железнодорожной сети приграничных областей и республик. Время было упущено, мы опоздали и во многом также по этой транспортной причине оказались битыми в первые дни и недели войны. Железные дороги Прибалтики, западных областей Украины и Белоруссии встретят войну, слабо подготовленные к ней… В результате мы за одну-две недели понесем громадные военные потери, потеряем все эти территории с их полями, лесами, заводами и фабриками, с миллионами людей…».

Вот вам и «щедрость» Гитлера, как приложение к договору о ненападении между СССР и Германией. И не надо думать, что Гитлер переиграл Сталина. У Сталина не было альтернативы. Отклонить подписание договора о ненападении он не мог, так как это прозвучало бы объявлением войны. С другой стороны, И. В. Сталин любой ценой хотел отсрочить начало войны, и ему это удалось в полной мере. Иллюзий же относительно гитлеровской агрессии в дальнейшем Сталин не питал никогда, так как реально воспринимал действительность.

А вот у Гитлера, видимо, были весьма веские причины тащить границу СССР на Запад. При наличии реальной и весомой помощи со стороны высокопоставленных военных чинов Наркомата обороны и Генштаба, гитлеровский вермахт получил значительные преимущества. Это и был «блицкриг» в действии.

Теперь несколько слов о «линии Сталина» и об укрепрайонах на старой границе. О новой границе говорить не будем. Все уже сказано, Генштаб все «сделал» для того, чтобы немцы без всяких помех границу проскочили. На старой линии границы состояние укрепрайонов было настолько плачевным, что говорить о каком-то серьезном сопротивлении врагу не представлялось возможным. /41/.

На самом деле это был миф, который существовал для всех, создавая иллюзии жесткой неприступности границ Советского Союза на Западе. Все так и выглядело к августу 1939 года, об этом писали все центральные газеты в стране, открыто обсуждали советские люди, — вера в несокрушимость «линии Сталина» была абсолютной. /96/.

Спустя десять лет после войны появилась версия о том, что разоружили старую границу, перевезли все на новую, а УРы взорвали. Все это ложь, которую впоследствии старательно поддерживал «историк» Резун-Суворов в своей «книге жизни» «Ледокол», где автор каждый УР наделяет несокрушимой огневой мощью, равной артиллерийскому корпусу.

В действительности, в период 1927–1938 гг. в глубине старой западной государственной границы было построено 13 укрепрайонов, образовавших «линию Сталина». Строительство всех УРов было практически завершено, за исключением четырех УРов на территории КОВО — Украины, где строительство было «заморожено» все тем же пресловутым и подлейшим Хрущевым, может быть кому-то покажется странным и интересным, такое «совпадение», что уже в 1938 году Украину возглавлял Первый секретарь ЦК КПУ Н. Хрущев, а командующим КОВО стал генерал Жуков Г. К.

Осенью 1939 года объекты УРов были переданы в ведение Наркомата обороны, и должно было начаться формирование воинских подразделений каждого УРа, монтаж вооружения, складов боеприпасов, обучение личного состава. Однако, наряду с реконструкцией новой границы, и здесь на «линии Сталина» по каким-то «странным» стечениям обстоятельств Генштаб (его тогда возглавлял Мерецков!) не проявил никакой инициативы и просто не выполнил своих прямых обязанностей. Опять налицо саботаж. И этот факт утверждает меня в уверенности, военный заговор 22 июня 1941 года имел место быть.

Более того, как показывает детальный анализ хода военных действий на фронтах ВОВ, Д. Г. Павлов был не единственный пособник вермахта среди высшего командного состава. «Странности» в поведении командования, ведущие к поражениям, прекратились только в начале 1943 года после того, как итоги Сталинградской битвы показали, что Германия не в состоянии противостоять СССР.

Хотя в начальный период войны вермахт и его командование обладало массовым реальным опытом ведения современной войны, а Вооруженные Силы СССР и их командование таким опытом ведения боевых действий не обладали, но поток действительного неумения управлять войсками в начальный период ВОВ в ряде случаев был маскировкой единичных актов целенаправленного саботажа ведения боевых действий.

Генерал Павлов в июле 1941 года попал под следствие и был изобличен в измене, хотя ему удалось на суде военного трибунала списать свои предательские действия на неумышленную халатность, что позволило уйти от ответственности другим участникам второго слоя военного заговора, который не был вскрыт и ликвидирован в 1937–1938 годах. Хрущевская клика впоследствии генерала Павлова реабилитировала, возложив всю ответственность за военную катастрофу лета 1941 г. на И. В. Сталина персонально вопреки исторической правде. Наряду с реабилитацией Павлова в хрущевские времена был изгнан с флота и подвергся травле бывший Нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов. Это было местью за то, что Военно-Морской флот СССР встретил войну по боевой тревоге, а этот факт ликвидировал миф Хрущева-Жукова о внезапности нападения Германии на СССР в сознании думающего человека. /60/.

Рассматривая причины недооценки времени начала войны и самые различные спекуляции лжеисториков на эту тему, хочу отметить, что ключ к разгадке этого факта подсказал нам сам И. В. Сталин. В августе 1942 г. Черчилль, будучи в Москве, напомнил Сталину о важном значении своего предупреждения лично им и через посла Криппса о надвигающейся большой войне Германии против России. На что И. Сталин ответил: «Мне не нужно было никаких предупреждений. Я знал, что война начнется, но я был уверен, что мне удастся выиграть еще месяцев шесть или около этого». /56/.

В этом ответе и заключена вся правда. Сталин думал, что Гитлер ведет с ним игру обмана и шантажа и считал возможным, что война начнется в начале 1942 г. Он понимал, что Красная Армия еще не готова к войне и хотел выиграть время еще хотя бы до 1942 г., о чем откровенно говорил еще в начале февраля 1941 года маршалу К. Мерецкову.

Версия маршала Г. Жукова о том, что Сталин «игнорировал явную угрозу нападения фашистской Германии», по меньшей мере, исключительно лживая. Выше было приведено достаточное количество фактов, которые говорят о полной подготовке страны и армии к отражению агрессии. Практически вся эта важнейшая работа проводилась по решению и под руководством И. В. Сталина, и именно Жуков лучше других знал о деятельности Сталина в этом вопросе, так как все указания и приказы он получал непосредственно от Сталина, как от главы Правительства. Не соответствуют действительности, укоренившиеся в отечественной историографии с «подлой руки» Хрущева утверждения, что наши Вооруженные Силы не были во время приведены в боевую готовность. Мне кажется, я достаточно привел доказательств несостоятельности подобных утверждений. При этом в военных округах имелись разработанные планы обороны государственной границы, а войска и флоты имели четкие и конкретные задачи по отражению немецкой агрессии.