Читать книгу - ""Штрафники" СС. Зондеркоманда "Дирлевангер" - Алексей Пишенков"

Из протокола допроса обвиняемого И.С. Пугачева

г. Минск. 13 июня 1961 г.

[…] Вопрос. Вам оглашается выдержка из показаний Граборовского Феодосия Филипповича от 20 мая с.г. о том, что вы участвовали в карательной операции, во время которой было расстреляно мирное население на шоссе Логойск — Плещеницы и в сарае в дер. Хатынь. Вы подтверждаете показания Граборовского?

Ответ. Да, эти показания Граборовского я подтверждаю. Вместе с тем, его показания должен несколько уточнить, после ознакомления на предыдущем допросе с показаниями Стопченко и свидетелей я хорошо вспомнил ряд обстоятельств этой карательной операции.

В марте 1943 года на указанную операцию батальон Дирлевангера на автомашинах и мотоциклах выехал действительно в спешном порядке. Причины этой поспешности я не помню, возможно, это было так, как показывает Граборовский. Я следовал на открытой автомашине вместе с карателями Граборовским, Юрченко, Сахно, Мельниченко, Шаповаловым, Рожковым, Сурковым, Мохначом, Кириенко, Непоп, других не помню. На остальных машинах ехали Тупига, Ялынский, Зайвий, Иванов, Хлань, Терещук, Терещенко, Багрий, Стопченко, Майданов, Макеев, Долоко, Шинкевич, Уманец, Голтвяник, Петренко, Слободяник, Цыганков, Гудков. Принимали ли участие в выезде на данную операцию Радковский и Мироненков, точно не помню. Однако то обстоятельство, что я в это время был вооружен ручным пулеметом Дегтярева, который до этого находился у Мироненкова, дает мне основание полагать, что Мироненков не выезжал на эту операцию.

Из Логойска мы выехали в сторону м. Плещеницы и где-то на шоссе, ближе к Плещеницам, чем к Логойску, обнаружили группу гражданского населения в количестве 40–50 человек, которые, насколько помню, шли по шоссе с топорами и пилами на расчистку придорожной лесной полосы. Часть наших карателей сошли с автомашин и погнали этих людей по шоссе в сторону Плещениц. Автомашина, на которой находился я, тихим ходом следовала позади нашего пешего конвоя и задержанных. На кабине машины один ручной пулемет держал я, а второй Граборовский или Юрченко, точно не помню. Затем идущие впереди нашей автомашины каратели открыли огонь по задержанным. В числе конвоя, помню, были Иванов, Хлань, Тупига, Ялынский, Майданов, Макеев, Зозуля (выше я упустил его назвать), Багрий, Мельниченко, Мохнач, других не помню, и немцы. Сначала в людей было произведено 2–3 очереди из автомата, задержанные начали разбегаться по сторонам от шоссе, в связи с этим по ним каратели стали стрелять также из винтовок и кричать, чтобы они остановились. Часть гражданского населения, сколько не знаю, было убито. Остальных вернули обратно на шоссе. В этом злодеянии участвовали все каратели, находившиеся в конвое. Тех, которые остались в живых, по приказанию немцев посадили на шоссе. После этого конвой с шоссе отошел по сторонам, а наша автомашина с пулеметами подъехала к сидевшим людям на расстояние 8–10 метров и остановилась. В это время мне что-то залетело в глаз, я отдал пулемет кому-то из карателей, но кому именно, не помню, отошел от кабины назад в кузов и начал протирать глаз. Как только отошел от кабины, по приказанию немцев из других пулеметов, лежавших на кабине нашей автомашины, было произведено несколько очередей по людям, которые сидели на шоссе. Затем приказали подняться, и когда люди поднялись, я увидел, что примерно половина людей лежали на шоссе убитыми.

В это время, то есть после расстрела людей из пулемета, около нас появились каратели какой-то другой немецкой части, возможно, они были из Плещениц, точно не знаю. С ними находилась одна или несколько подвод. Эти каратели положили на подводу раненого при учиненной нами расправе мужчину, взяли под конвой оставшееся в живых мирное население и направились с ними в сторону м. Плещеницы. После этого указанных карателей я не видел. Мы же на автомашинах проехали некоторое расстояние в сторону Плещениц, затем машины оставили и, растянувшись в цепь, пошли прочесывать местность. Как помню, шли мы долго, стреляя на ходу. Я стрелял из пулемета, но партизан и мирного населения при проческе не видел. Некоторое время я шел по насыпи узкоколейной железной дороги, на которой рельсы были сняты. Когда впереди показалась деревня, слышал, что справа от меня была стрельба по этой деревне. Были ли там партизаны, не знаю. Войдя в деревню, каратели батальона Дирлевангера стали сгонять мирное население к большому сараю (пуне), под соломенной крышей, с низкими стенами, а также собирать подводы. Я лично людей из домов не выгонял, находился на улице деревни, затем подошел к сараю, в который группами и одиночками каратели загоняли людей.

Зная по опыту, что люди будут расстреливаться, я предложил Сахно, чтобы лично не стрелять в людей, вместе со мною пойти за этот сарай в оцепление. Мы прошли вдвоем за сарай и в метрах ста остановились. Насколько помню, кто-то из карателей сначала поджег сарай с людьми, а затем по сараю была открыта стрельба. Стрельба продолжалась недолго, и многие люди, видимо, были заживо сожжены, те же, которые пытались выскочить из сарая через дверь, расстреливались.

Около сарая, я видел, находились, кроме немцев, Мохнач, Хлань, Майданов и еще ряд карателей из взвода Мельниченко, кто конкретно, не помню. Все они, очевидно, и стреляли по сараю с людьми. Правда, насколько помню, несколько карателей были также в оцеплении деревни, но кто именно, не помню.

Судя по показаниям свидетелей, мирное население, расстрелянное карателями на шоссе, было из дер. Козыри, а расстрел людей в сарае происходил в дер. Хатынь. Деревня Хатынь нами была разграблена и сожжена. То, что эта зверская расправа с людьми происходила именно в дер. Хатынь, у меня нет никакого сомнения.

Участвовало ли в этой операции подразделение белорусов Барчика, точно не помню, но, кажется, не участвовало. Не припоминаю также, чтобы каратели другой немецкой части участвовали в расправе в дер. Хатынь. Граборовский показывает, что до расправы над мирным населением мы вели бой против партизан. Я такой детали не помню.

Вопрос. Вы лично расстреливали советских граждан во время этой карательной операции?

Ответ. Нет, я лично в этот раз в людей не стрелял. Возможно, мною кто-либо убит из советских граждан, когда во время прочески из пулемета стрелял по лесу. Там, где я шел, людей не видел, а были люди в других местах нашего движения во время прочески, не знаю. К своим показаниям хочу дополнить, что в этой же карательной операции, кроме уже названных карателей, участвовали Слынько, Садон и Примак […]

Из протокола допроса обвиняемого И.С. Пугачева

г. Минск. 6 августа 1961 г.

[…] В том же марте 1943 года я вместе с другими карателями из Логойска выезжал на карательную операцию в сторону м. Плещеницы. На шоссе была задержана карателями группа советских граждан, около 40 человек, которые работали на вырубке леса у шоссе Логойск — Плещеницы. Эту группу граждан некоторое расстояние конвоировали по шоссе. Я в это время находился в кузове грузовой автомашины с ручным пулеметом. Машина медленно двигалась позади задержанных граждан, а я и другие, находившиеся на автомашине каратели конвоировали их. Затем каратели дважды начинали стрельбу по этим людям, в результате чего около половины их было убито. Остальных граждан отправили в сторону Плещениц, их судьба мне не известна. Мое участие в этом злодеянии заключалось в том, что конвоировал этих граждан, будучи вооружен ручным пулеметом, в людей я не стрелял.