Читать книгу - "Сталин и разведка накануне войны - Арсен Мартиросян"

* * *

…Как известно, в военном деле главным вопросом в оценке оперативно-стратегических замыслов противника являлось (и является) определение направлений его ударов, в том числе и направления главного удара. Вопреки всем мифам, байкам, сказкам и просто клевете и лжи, советская разведка и в этом вопросе проявила себя в высшей степени высокопрофессионально.

Откровенно говоря, о том, что нападение произойдет по трем направлениям было известно и понятно еще с начала 1937 г. Причем в данном случае имеются в виду не столько упоминавшиеся выше планы Гофмана и Розенберга, Сколько данные разведки. Напомним эти сведения: «Еще в 1937 г. нашей разведкой под руководством заместителя начальника ИНО НКВД Шпигельгласа были добыты важные документальные сведения об оперативно-стратегических играх, проведенных командованием рейхсвера (позже вермахта). Этим данным суждено было сыграть значительную роль в развитии событий и изменении действий нашего руководства перед германо-советской войной. После оперативно-стратегических игр, проводившихся фон Сектом, а затем Бломбергом, появилось “завещание Секта”, в котором говорилось, что “Германия не сможет выиграть войну с Россией, если боевые действия затянутся на срок более двух месяцев и если в течение первого месяца войны не удастся захватить Ленинград, Киев, Москву и разгромить основные силы Красной Армии, оккупировав одновременно главные центры военной промышленности и добычи сырья в европейской части СССР»[29].

О том же самом, но без особых подробностей, говорится и в других трудах о советской разведке:

— «Под непосредственным руководством “Дугласа” (оперативный псевдоним Шпигельгласа[30]. — A.M.) советская разведка добыла секретные материалы германского Генерального штаба, известные как “завещание Секта” и представлявшие военную доктрину Германии в отношении СССР»{206}.

— «В начале 1937 г. внешняя разведка информировала руководство страны об имевшем место в ноябре 1936 г. совещании высшего политического и военного руководства Германии, на котором обсуждались планы “восточного похода” германской армии. Совещание пришло к выводу, что “никакого точного решения относительно восточной кампании не будет найдено, пока не будет разрешен вопрос о создании базы для операций в самой Восточной Польше”{207}. Конкретно Восточная Польша в то время — это Западная Белоруссия, которая в результате освободительного похода Красной Армии в сентябре 1939 г. вошла в состав СССР. То есть уже в то время было понятно, или по крайней мере должно было быть понятно, что вопрос о нападении Германии на Польшу был предрешен еще тогда, в ноябре 1936 г. Причем не только ради уничтожения «версальского ублюдка», как называл Польшу Гитлер, но и ради создания соответствующего плацдарма для последующего нападения на СССР и тогда же «соответствующим образом» прорабатывался (чуть ниже будет показан главный итог этой «проработки»).

Предрешен соображениями стратегического характера, в число которых входило и намерение не только в целом приобрести наиболее выгодный плацдарм для нападения на СССР, но именно же наиболее выгодный плацдарм для нанесения главного удара. Потому как именно с этого плацдарма в Восточной Польше начинается наиболее короткий путь в глубь России, прямиком ведущий к ее столице — Москве. Да и вообще, исторически сложилось так, что этот маршрут стал «традиционным» для любой западной сволочи, что с мечом шла на Русь.

Выше уже. говорилось о результатах работы с А.С. Нелидовым, прежде всего о том, что в итоге был получен картографический сценарий прототипа плана «Вариант Барбаросса», а также о том, что еще в 1936 г. верховное командование Германии запланировало взятие Минска на 5 сутки с начала военных действий против СССР и апробировало этот темп наступления во время тех стратегических командно-штабных игр, на которых он тогда присутствовал. Что означало, во-первых, что еще тогда, в 1936 г. был запланирован молниеносный удар именно по центру советского фронта обороны при нападении сплошным фронтом, а, во-вторых, что это и есть направление главного удара — на восточном направлении, для СССР Западном или белорусском направлении!!! Напоминаю, что все данные о тех играх 1936 года советская разведка сумела своевременно добыть и доложить и в ГШ, и Сталину еще 10 февраля 1937 г.

Проще говоря, рассматривая непосредственно последний предвоенный период, то есть от момента установления факта подписания Гитлером плана нападения на СССР и до 22 июня 1941 г., фактически придется вести речь о повторном установлении направлений основных ударов в связи с утверждением Гитлером конкретного плана агрессии, в том числе и направления главного удара.

В отечественной историографии кануна войны до невероятия развилась тенденция постоянно тыкать тем, что-де все время шла информация, свидетельствовавшая о том, что гитлеровское командование с самого начала планировало в качестве первоочередной цели захват Украины и соответственно планировало нанесение главного удара на юго-восточном (для СССР юго-западном) направлении. Мол, потому-то наши военные и сделали акцент на юго-западное направление. Тем самым как бы косвенно создается еще и защита в пользу Сталина, которого постоянно, со времен еще первого издания мемуаров Г.К. Жукова, обвиняют в неправильном определении направления главного удара вермахта. Хуже того. Что-де он якобы не то приказал, не то навязал нашим военным необходимость считать главным для вермахта юго-западное направление, хотя обвинители никак не могут взять в толк, что для гитлеровского командования это было именно юго-восточное направление, а не юго-западное. Да еще и попутно всерьез пытаются обвинить разведку, что-де она повинна в таком определении направления главного удара. Некоторые особо рьяные апологеты этой глупости насчитали даже 15 сообщений разведки, в которых Украина указывалась как главная цель нападения на СССР.

Да, таких сообщений десятка полтора (а может быть, и больше) наскрести можно, если, конечно, больше делать нечего. Потому как в части, касающейся упоминания Украины как якобы главной цели нападения и потому направления главного удара, все эти сообщения построены на пересказе устных изложений третьих лиц, к тому же нередко по принципу «О.Б.С.» — «одна баба сказала…», фигурально выражаясь.