Читать книгу - "Мечтавший о солнце. Письма 1883–1890 годов - Винсент Ван Гог"

589. Br. 1990: 591, CL: 471. Тео Ван Гогу. Арль, воскресенье, 25 марта 1888, или около этой даты

Дорогой Тео,

твое письмо порадовало меня, благодарю за него и за купюру в 50 фр.

Горячо поздравляю тебя с письмом от Терстеха – я нахожу его полностью удовлетворительным.

В том, что он обошел меня молчанием, наверняка нет ничего оскорбительного, к тому же он рассчитывал, что ты дашь мне прочесть его ответ. И потом, писать только тебе – намного практичнее; что до меня, если он сочтет мои вещи не вовсе никудышными, то черкнет мне строчку-другую, как только взглянет на мои работы, вот увидишь. Еще раз: я так доволен его простым и благожелательным ответом, что не могу выразить этого словами.

Заметь, что он пишет о намерении купить первоклассного Монтичелли для своей коллекции. Ты бы сказал ему о том, что в нашем собрании есть букет цветов, который искуснее и красивее, чем букет Диаса.

О том, что Монтичелли порой брал цветочный букет, чтобы поместить на одном полотне всю гамму своих самых богатых и самых сбалансированных тонов. Только у Делакруа мы встречаем такую же оркестровку цветов.

О том, что – я говорю о картинах, выставленных у Деларбейрета, – теперь нам известен другой букет превосходного качества, по умеренной цене, и что мы, безусловно, ставим его выше картин Монтичелли с фигурами, которые сегодня встречаются повсюду и относятся ко времени упадка таланта Монтичелли.

Надеюсь, ты пошлешь ему прекрасную марину Гогена. Но до чего же мне приятно, что Терстех дал такой ответ!

Будешь писать ему, скажи несколько слов о Расселле. А я в своем письме Расселлу поговорю о его картинах и попрошу обменяться со мной, так как мы хотим упомянуть его имя и показать его картины, когда зайдет речь о современной ренессансной живописи.

Я написал группу цветущих абрикосовых деревьев в свежем зеленом саду.

Закат с фигурами и мостом, о котором я говорил Бернару, не удался. Из-за плохой погоды я не смог работать на месте, решил закончить этюд у себя и вконец испортил его.

Правда, я немедленно стал набрасывать тот же вид на другом полотне, но погода была уже совсем другой – серая палитра и никаких фигур.

Думаю, будет неплохо, если ты пошлешь Терстеху один из моих этюдов: что скажешь насчет моста Клиши под желтым небом, с двумя зданиями, которые отражаются в воде?

Рисунок в тексте письма 589

Может подойти этот, или с бабочками, или с полем маков. Но я надеюсь сделать тут кое-что получше. Если ты согласишься со мной, то можешь сказать Терстеху, что, по-моему, у меня больше шансов продать в Голландии этюды южной природы, и когда Терстех в мае приедет в Париж, я уже пришлю несколько местных мотивов.

Еще раз спасибо тебе за все, что ты делаешь для Салона Независимых, я, в общем-то, доволен, что они оказались рядом с другими импрессионистами^[10]. И все же – хотя сейчас никакой разницы нет – в будущем надо указывать меня в каталоге так, как я подписываю картины, то есть «Винсент», а не «Ван Гог», по той веской причине, что это последнее имя здесь никто не сможет выговорить.

Вкладываю письма Терстеха и Расселла, – пожалуй, будет любопытно, если сохранится переписка художников.

Неплохо, если ты прибавишь к посылке головку бретонской женщины, написанную нашим другом Бернаром. Нужно показать ему [Терстеху], что все импрессионисты хороши, а их работы очень разнообразны.

Думаю, наш друг Рейд жалеет о ссоре, но мы, увы, не можем снова предоставить ему той же привилегии – брать картины на комиссию. Недостаточно просто любить картины, и еще мне кажется, что у него не лежит душа к художникам. Если он и поменяет свое отношение, это случится не завтра. Терстех был близким другом Мауве и многих других, и в нем есть нечто такое, что убеждает любителей искусства. Вот увидишь, уверенность в себе приходит со знанием людей.

На днях напишу тебе еще, сейчас же просто хочу поздравить тебя с восстановлением голландских связей.

Жму руку.