Читать книгу - "Лунин атакует "Тирпиц" - Константин Сергеев"

На крупных силовых трассах, проходивших транзитом через отсек, обгоревшую изоляцию заменили резиновыми ковриками и другими подручными средствами, добиваясь максимальной брызгозащищенности. Но на мелких трассах — к электродвигателям и другим потребителям — такое восстановление изоля-

[239]

ции было попросту невозможным. И вот тут всех выручило «скопидомство» Николая Суслова. Сколько его ругали за то, что он никогда не выкидывал ни одного обрывка провода после ремонта! Всегда подбирал и прятал замененные провода, копил запчасти, старые контакты, детали, изоляционные материалы, любыми путями добывал новые, получая за свои «запасы» разносы и от своего начальства, и от старпома. Но он упорно гнул свою «линию», терпеливо снося все упреки в «захламливании лодки», в «кулацких замашках», твердо зная, что придет его час. И этот час пришел, Когда электрики поглядели на сгоревшие трассы, то ахнули, приуныли и даже перепугались. Но Николай Суслов был бодр, он только оценивал объем работы и намечал расстановку людей в соответствии с их опытом и физическими возможностями. Он уже знал, что с его «запасами» работа выполнима. И действительно, когда он вытащил их и развернул перед электриками, Браманом и Липатовым, все ободрились— работа выполнима, лодка сможет плавать и воевать. Вопрос только во времени и старании: чем больше будет старания, тем меньше уйдет времени. А старания было столько, что прибавить было вряд ли возможно. Авторитет Суслова, и до этого весьма высокий, поднялся до небес, когда все увидели, как их выручило его «скопидомство».

Конечно, и другие электрики, и не только они по ходу ремонта вносили дельные предложения и совершенно неожиданные решения возникавших неразрешимых, казалось бы, задач. Особенно много остроумных технических решений предложил командир группы движения Иван Липатов, обладавший особым техническим мышлением.

Через 18 часов работа была закончена. Браман и Липатов с особой тщательностью проверили все трассы, осмотрели электродвигатели, проверили изоляцию всего монтажа. Кое-где пришлось устранять дефекты поспешной работы, но в целом корабль 17 февраля был готов к плаванию и погружению. Дизели были готовы к пуску.

[240]

Лунин снова собрал командиров БЧ. Нужно было решить, как действовать дальше. Пока лодку ремонтировали, ее носило течением и она, как говорится, «потеряла свое место». Точно определиться с местом не было возможности, шли сильные снежные заряды, стоял густой туман, не видно было ни земных, ни астрономических ориентиров, «зацепиться» было не за что.

А на очереди была постановка минного заграждения. Чтобы поставить его, нужно было пройти два минных поля противника. Времени на ожидание хорошей погоды не было. Поэтому встал вопрос, как форсировать эти минные поля. Большинство высказалось за то, чтобы сделать это в подводном положении, ориентируясь по глубинам. Но такая попытка не увенчалась успехом — этот район Лоппского моря усеян подводными рифами, не обозначенными на карте. Лодка шла на глубине 70 м и в месте, где обозначена глубина 200 м, ударилась о подводный риф. Командир решил всплыть. Подвсплыв на глубину 15 м, он увидел в перископ по правому борту антенную мину. Это значило, что лодка уже на краю минного поля.

Пришлось уйти обратно в море, чтобы все же дождаться возможности определить свое место и идти уверенно к минному полю. Ночью погода улучшилась, штурманы определились по звездам, лодка в полную воду форсировала в надводном положении минное поле противника и подошла к району своей минной постановки. 18 февраля в 8.45 начали постановку мин, в 9.15 она была закончена. Хорошо вышли 19 мин, немного запоздала последняя, но и она вышла.

Первая часть боевого задания была успешно выполнена и лодка приступила к выполнению второй части — десантированию диверсионно-разведывательной группы.

Лодка шла под перископом вдоль вражеского берега и Лунин долго изучал его, выбирая удобное место для высадки. Когда стемнело, всплыли, что называется, в самом логове врага, готовые при необходимости сразу уйти на глубину.

[241]

Лунин стоял на мостике вместе с командиром разведгруппы. Тут же стоял и Арванов, с трудом различая берег маленькой бухты. Ветер с моря посылал в нее накаты волн. Свежая погода затрудняла высадку. Не желая рисковать жизнью разведчиков, Лунин решил положить лодку на грунт и переждать, пока станет спокойнее. Пока лежали, наши мотористы запаяли в банку из-под сухарей радиостанцию разведчиков, которую те берегли пуще глаза и боялись, как бы не замочить ее.

19 февраля погода улучшилась, лодка всплыла и десант был высажен за 1,5 часа. Лунин так поставил лодку, что ее совершенно не было видно с моря на фоне берега. Резиновая шлюпка сделала к берегу 17 рейсов. Артрасчет носовой пушки был наготове. Расчет кормового орудия высаживал разведчиков.

Но Лунин решил выполнить и третью часть боевого задания — вести неограниченную войну против кораблей и судов противника, хотя ему было приказано 21 февраля вернуться в базу.

[242]