Читать книгу - "Я русский солдат! Годы сражения - Александр Проханов"

О. Журавлёва — Достаточно ресурсов, чтобы хотя бы в этой империи навести какую-то структуру, какой-то порядок? Вы сами говорите, что она слишком рыхлая.

А. Проханов: — Я думаю, что этих ресурсов достаточно при так называемом мобилизационном проекте, который предусматривает в себе и концентрацию воли, концентрацию этой идеологии.

Ресурсов всегда хватает и их всегда очень мало. Этих ресурсов почти не было у Сингапура, который превратился в потрясающую страну благодаря воле лидера и мобилизации всего народа на поставленную задачу.

О. Журавлёва — Но Сингапур не сравним по масштабам, нет? Тоже, в общем, не империя, прямо скажем.

А. Проханов: — Причем здесь империя? Я вам говорю, что ресурсы не исчисляются просто баррелями нефти или длиной железных дорог. Ресурсы, например, это воля, в том числе и национальная воля консолидированного, мобилизованного народа. Это самый главный ресурс.

О. Журавлёва — Неужели достаточно может быть воли, я не знаю там, одного или нескольких человек, чтобы покрыть такие огромные пространства? Это воля должна из разных точек появиться. Она какая-то должна быть общая.

А. Проханов: — Это уже другой вопрос, пускай это будет общая воля. Но здесь нет воли ни у одного человека достаточной, ни у всех, населяющих наше пространство. Потому что весь наш народ находится в состоянии демобилизованном. Либеральная победа в 1991 году продолжалась через колоссальную деструкцию, которая разрушила и продолжает разрушать национальное сознание, демобилизует народ, расчленяет его, ссорит его.

О. Журавлёва — А под словом «либералы» что понимаете?

А. Проханов: — Примерно то же, что и вы.

О. Журавлёва — Да? А вот Ют пишет: «Назовите хотя бы одного либерала, кроме Александра Второго». Вот для него есть один либерал, Александр Второй. А для вас?

А. Проханов: — А для них Александр Второй — либерал? А Александр Проханов в таком случае кто такой?

О. Журавлёва — Вот тоже интересно.

А. Проханов: — Ну да. Но сейчас не будем выяснять, кто такой Александр Проханов.

О. Журавлёва — Ну, я вас слушаю, я понимаю, что либералы — это плохо.

А. Проханов: — Либералы — это просто что-то очень мерзкое. Для русского государства это традиционно страшное, сокрушительное, гнусное, разрушающее все базовые основы, традиционное сознание, разрушающее вот эти коды национальные, отказывающее русскому народу в его мессианстве, в его истории, называющее русских людей «перхотью», говорящее, что русская история — это тупиковая…

О. Журавлёва — Я от вас первый раз слышу эту формулировку. Интересно.

А. Проханов: — Да? Ну вот мотайте на ус. Намотайте на ус.

О. Журавлёва — Вот мы и выяснили, кто здесь либерал.

А. Проханов: — Намотайте на ус. Я, конечно.

О. Журавлёва — Так. Я обижаю… Александр Андреевич, я обижаю вас? Я больше не буду вас обижать.

А. Проханов: — Вы? Нет, вы меня не обижаете. Но вы меня огорчаете.

О. Журавлёва — Ну, я уж как могу.

А. Проханов: — Вы меня огорчаете, как бы сказать, ну, своим, можно сказать, легкомыслием и поверхностностью. Мы с вами могли бы очень интересно поговорить о политологии современной. А вы как-то… Перед вами Сократ, а вы Сократа спрашиваете, как завязывать туфли бантиками…

О. Журавлёва — Шнурки.

А. Проханов: — Чулки, например, да.

О. Журавлёва — Да. Вы знаете, вас тут спрашивают. Тоже, может быть, смешной вопрос задает Дыбенко, но вы уж извините: «А кто у нас главнее, судья или прокурор? Когда прокурор просит 4 года, судья дает 8». Вот кто здесь больший либерал, по-вашему? На самом деле, конечно, удивительные истории у нас в судебной системе происходят. Там либералы засели? Скажите.

А. Проханов: — А почему вот те люди, которые спрашивают у меня, порой это, в основном, дураки? Вот я не знаю, почему?

О. Журавлёва — А зачем вы сейчас обидели человека?

А. Проханов: — А зачем человек задает мне эти крети-нические вопросы? Кто у нас важнее, папа или мама?

О. Журавлёва — Вот скажите, в судебной системе у нас…

А. Проханов: — Ну все, наверное, проехали. Без комментариев.

О. Журавлёва -…кто либерал?

А. Проханов: — Идиотизм. Все, не хочу отвечать на эту дурь.

О. Журавлёва — Какой вы капризный, боже мой.

А. Проханов: — Я не капризный. Идиотские вопросы! Страна кипит проблематикой, а мне задают какие-то кретинические вопросы.

О. Журавлёва — Любой гражданин кипит, когда видит, что его могут за любой проступок посадить в тюрьму и дать ему любой приговор.

А. Проханов: — Ну и пусть он кипит. Ну и что же?

О. Журавлёва — Потому что это касается каждого. Вас это не касается?

А. Проханов: — Меня это не касается, я не подсуден.

О. Журавлёва — Вот как?

А. Проханов: — Конечно.

О. Журавлёва — Неподсудный Александр Проханов со своим совершенно неподсудным особым мнением. Это он так думает. Он еще закон о защите детей от нехорошей информации не читал. Александр Проханов, писатель и журналист. И как вы сказали? Сократ? Да, Сократ.

Так вот, Александр Андреевич, сегодня взбудораженное общество (ну, уже не только сегодня) изучает всяческие пометки и сведения в телепрограммах и обнаруживает, что у нас теперь все имеет возрастную градацию. Очень серьезно стали бороться за защиту детей от вредной информации. Как вы считаете, это правильный путь?

А. Проханов: — Правильный абсолютно. Опять запоздалая, может быть, неуклюжая, административная, но правильная мера. Тенденция правильная. Потому что растление детей, стариков колоссальное. Посмотрите НТВ. Это просто клоака, которая просто подсоединена через…

О. Журавлёва — Я, честно говоря, не смотрю, не знаю. Не могу ответить.

А. Проханов: — Ну, вот поверьте мне. Поверьте мне с моей слепотой, что это клоака (НТВ), которая растлевает на протяжении многих десятков лет людей. И наконец-то государство в лице своих депутатов (хотя НТВ — тоже государство) пытается с этим бороться. Например, интересные, конечно, пометки о матерных словах, о геях, о геморроях. Это очень любопытно, может, немножко курьезно. Но я же не забуду программу Швыдкого, нашего культуролога и министра культуры на его телевидении в «Культурной революции». Проблема мата, обсуждаем мат. Во всех газетах мат, можно поматериться. Это что же такое? Это культура, по существу, которая формирует тьму, лексическую тьму. Ведь мат, как говорят монахи, — это язык, на котором разговаривают в аду черти. Если церковно-славянский язык — это ангельский язык, на котором говорят ангелы, русский язык — это язык наш мирской, а адский язык — это мат, это сквернословие страшное. Потому что там грешникам льют свинец на голову, и они матерятся. И вот это все навязано…