Читать книгу - "Русско-японская война. В начале всех бед - Анатолий Уткин"

15 апреля Куропаткин обратился к своим войскам с изложением свих стратегических мыслей Он сказал генералу Засуличу, прибывшему из Варшавы для командования Восточным отрядом[19]: «Отступать настолько медленно, насколько это возможно». Засулич был полон предрассудков относительно боевых способностей японцев. Эти залихвастские предрассудки были развеяны с жестокой скоростью. Так казаки Мищенко несколько раз атаковывали японский авангард, и всем стало ясно, что казачьих частей недостаточно, чтобы остановить продвигающихся вперед японцев. Все это произвело определенно отрезвляющее действие на тех, кто видел в японцах «низшую расу». Серьезность все более проникает в отношении русских к своему противнику. При этом желание удержать рубеж по Ялу становится все более ощутимым. Тем более, что левый берег реки был покинут, сооружения здесь — уничтожены; корейская территория оставлена. Теперь русские войска концентрировались на правом берегу Ялу, здесь сражение обещало быть серьезным.

Казалось, что японский авангард заметно ослабел: дальневосточная тайга, полное бездорожье, дожди и неведомое будущее. Поставьте себя на место противника. Уязвимое место японцев (полагали русские военачальники) — транспорт. Начав движение как полнокровная бригада, авангард Куроки заметно ослабел. Едва ли сам по себе он представит угрозу русским позициям на Ялу. Странным образом погода благоприятствовала японцам. Лед на Ялу пошел как раз перед прибытием японского авангарда. Генерал Кашталинский не рискнул использовать подручные плавсредства для неожиданного удара по уставшему японскому авангарду генерал-майора Асады. А есть все основания полагать, что удар по Асаде (опять сослагательное наклонение) в это время сделал бы японский авангард обреченным, поломал бы тщательные планы Токио минимум на две недели и скорее всего затормозил бы высадку 2-й армии у Дальнего.

Но если погода диктуется свыше, то поведение русских войск зависело от них самих. Одним из элементов очевидного счастья японцев было ничем не оправданное презрительное отношение многих русских (от генералов до простых казаков) к японскому противнику, рецидивы самого примитивного шапкозакидательства. Британский военный наблюдатель майор Хоум сообщает из Ляояна об общем представлении о грядущих боевых действиях — «веселая прогулка». Никто не пытался в эти дни и недели ускорить и упорядочить работу железной дороги, главного преимущества русской армии, связанной с большими частями и складами Сибири и европейской части России.

У Засулича в Восточном отряде было 26 тысяч офицеров и солдат на конец апреля 1904 г. Чтобы предотвратить обход своих войск слева, Засулич выставил два полка с двенадцатью орудиями — 60 км вверх по реке. Устье Ялу контролировала бригада казаков генерала Мищенко, усиленная Восточносибирским полком плюс 14 орудий. Они должны были контролировать фронт в 250 километров. Между тем, прикрытые невысокими холмами, японцы готовились к наступлению и делали это грамотно и самозабвенно. Их дисциплине можно было позавидовать. Ни один японский солдат не появился на линии горизонта. Все главные работы производились ночью. Японцы строили дорогу, они создавали обдуманный плацдарм для удара, думая не только о завтрашнем, но и о послезавтрашнем дне.

Русские же и не пытались скрыть своего присутствия и своих военных приготовлений. Солдаты в белых гимнастерках бродили целыми компаниями, не высылая вперед дозоры и не врываясь в землю. Как это представляется сейчас, не нужно было посылать разведку, брать «языка» и т. п., чтобы оценить общую силу русских войск и позиции, которые они занимали. Нужно было просто сменять дозорных. Вести себя осторожно, видеть глубину опасности.

Тем временем переодетые в корейских рыбаков японцы полностью обследовали оборонительные позиции русской армии. Иногда они продавали русским рыбу. Открытый миру Засулич сам лишил себя возможности умного маневра. Русским еще повезло в том, что хорошо отработанная карта японцев оказалась устаревшей — природа, бурная река многое изменила на местности. Но русская сторона никак не помешала японцам внести изменения. Авось да небось в лучшем виде.

Военный корреспондент лондонской «Таймс» писал: «Русские на Ялу открыты со всех сторон, и если они будут так же поступать и впредь, они будут достойны наказания». Ложное чувство мирного спокойствия на далекой реке обмануло впечатлительных детей природы, положившихся на широкую реку и еще на знавших стоического упорства своих неукротимых противников.