Читать книгу - "Чудо-оружие Российской империи - Александр Широкорад"

Так было с полевой артиллерией, так стало с крепостной и с осадной артиллерией. Так, в конкурсе на 152-мм осадную пушку было предложено участвовать русским заводам◦— Обуховскому, Путиловскому и Пермскому; английским◦— Армстронга и Виккерса; немецким◦— Круппа и Эрхардта; австро-венгерскому◦— Шкода; шведскому◦— Бофорс и французскими Сен-Шамон и Шнейдер.

Большинство фирм не поверили в честность устроителей конкурса и отказались прислать свои образцы. Лишь Крупп решил попытать счастья. В середине 1909 г. фирма Шнейдер посылает в Россию свою 152-мм (б-дюймовую) осадную пушку. В октябре того же года и Крупп посылает свой образец 152-мм осадной пушки. Любопытно, что прибывшую последней, пушку Круппа начали испытывать на Главном артиллерийском полигоне 11 ноября 1909 г., а пушку Шнейдера◦— лишь 1 мая 1910 г. Видимо, шли доработки системы.

Всего было сделано 365 выстрелов из пушки Круппа и 317 выстрелов из пушки Шнейдера. При одинаковом снаряде пушка Круппа показала лучшие баллистические данные. Меткость обеих пушек одинакова.

У пушки Круппа заряжание было возможно лишь при углах возвышения до +35°, а дальше нельзя было открыть затвор, так как казенная часть «уходит между станинами». У пушки Шнейдера максимальный угол возвышения +37°, далее казенная часть ударяется о грунт. Здесь надо отметить недобросовестность комиссии◦— из пушки Круппа фактически можно стрелять и выше, чем +37°. Ее надо было лишь при заряжании опустить до +35°, а затем вновь поднять ствол, при этом немного снижалась скорострельность. А у пушки Шнейдера фактически вообще нельзя стрелять при углах больше +35°.

В походном положении обе системы возились раздельно. В боевом положении пушки стреляли с колес, но на колеса пушки Круппа надевали башмачные пояса, а у пушки Шнейдера под колесами были специальные подкладки.

Интересно, что пушку Круппа возили и в нераздельном положении. Без башмачных поясов на колесах систему в нераздельном положении восьмерка лошадей тянула плохо, а при надетых башмачных поясах◦— удовлетворительно. Зато пушку Шнейдера возили только в раздельном положении.

Возку через препятствия (бревна и рельсы) пушка Круппа прошла успешно, а пушка Шнейдера получила сразу три поломки и была отправлена на ремонт.

Заключение комиссии представляло собой издевательство над здравым смыслом. После всего сказанного обе системы оказались якобы равноценны, но предлагалось принять систему Шнейдера, поскольку ее вес меньше. И тут же, не моргнув глазом, комиссия предлагала внести изменения в систему Шнейдера, приводившие к увеличению ее веса более чем на 250 кг. В конечном итоге серийные пушки Шнейдера весили больше, чем пушка Круппа.

Итак, на вооружение была принята пушка Шнейдера, получившая название «6-дюймовая осадная пушка образца 1910 г.».

Традиционно фирма «Шнейдер» потребовала вести серийное производство пушек только на Путиловском заводе◦— Сергей и Матильда возражений не имели. 5 июня 1912 г. был подписан контракт с Путиловским заводом на изготовление пятидесяти шести 152-мм пушек образца 1910 г. по цене 48 тыс. рублей за штуку. Первый экземпляр должен быть поставлен заказчику (ГАУ) в течение 12 месяцев со дня подписания контракта, остальные◦— в течение 22-х месяцев со дня принятия первого экземпляра.

Первая пушка, изготовленная на Путиловском заводе, была доставлена на Главный артиллерийский полигон 25 июня 1914 г., не через 12, а через 24 месяца, но дельцам Путиловского завода все сходило с рук. Первые четыре пушки были отпущены в войска в феврале 1915 г.

В 1908 г. ГАУ разработало техническое задание на проектирование 203-мм осадной и крепостной гаубицы, которая должна была заменить 8-дюймовую легкую пушку и 8-дюймовую легкую мортиру.

С конца 1912 г. по март 1913 г. на Главном артиллерийском полигоне прошли конкурсные испытания опытных образцов 203-мм гаубиц Виккерса, Круппа и Шнейдера. Все три гаубицы допускали стрельбу полным зарядом без всяких платформ прямо с грунта в пределах 0°; +40°, а гаубица Круппа даже с 0° до +60°. Для стрельбы с мягкого грунта имелись специальные приспособления: Виккерса◦— деревянные подкладки под колеса; Круппа◦— колесные башмачные пояса; Шнейдера◦— добавочные уширенные стальные колесные обода и подкладки под колеса. У гаубицы Шнейдера добавочные обода не обеспечивали лафетные колеса от врезания в мягкий грунт. Поэтому было рекомендовано отказаться от этих ободов и перейти на башмачные пояса.

Комиссия, конечно, предложила выбрать гаубицу Шнейдера, хотя гаубица Крупна существенно превосходила гаубицу Шнейдера по начальной скорости, дальности и углу возвышения. По воле великого князя Сергея Михайловича и красотки Матильды генералы записали в заключении явную глупость (а может, и издевательство над Сергеем), что большой угол возвышения 60° у крупповской гаубицы не нужен, так как «это орудие не назначается для разрушения прочных бетонных построек». Получается, что 203-мм гаубица предназначалась для разрушения окопов и деревянных изб.

В конце 1913 г. гаубица Шнейдера была принята на вооружение под названием «8-дюймовая осадная и крепостная гаубица образца 1913 г.». Согласно Положению Военного Совета от 19 июня 1914 г. заказ на 32 гаубицы было решено дать Путиловскому заводу. Контракт с заводом был заключен 9 сентября 1914 г. Общая стоимость гаубиц составила 2362 тыс. руб.

После первых недель маневренной войны войска враждующих сторон укрылись в окопах, и началась позиционная война. Русская армия не имела орудий калибра более 152 мм. Русские военные агенты рыскали по свету и хватали за огромные деньги все, что попадалось под руку от вполне приемлемых 203-мм гаубиц Виккерса до абсолютно негодных 203-мм японских гаубиц образца 1912 г. А Путиловский завод набрал столько заказов, что не мог выполнить и половину их. Национализация завода в 1915 г. ситуацию не изменила. В результате к 1 января 1918 г. было изготовлено несколько полуфабрикатов, из которых нельзя было собрать даже одну 203-мм гаубицу.

Замечу, что руководство Путиловского завода срывало поставки не только орудий Шнейдера. Так, еще в конце XIX века оно получило заказ на новые лафеты к двенадцати 11/35-дюймовым береговым пушкам в Севастополе, которые тогда были самыми мощными русскими береговыми орудиями. Но Путиловский завод не удосужился изготовить их ни к 1914-му, ни к 1918 году (ни одного!). Как говорится, история не терпит сослагательного наклонения, но как знать, ушел бы «Гебен» 29 октября 1914 г. после бомбардировки Севастополя, попав под огонь двенадцати 11-дюймовых пушек. Кстати, совсем необязательно было топить линейный крейсер, достаточно было его немного повредить, чтобы он не смог развить полный ход. А далее его бы без проблем расстреляли наши броненосцы. Но, увы, по милости Сергея, Матильды и правления Путиловского завода 11/35-дюймовые пушки всю войну провалялись без лафетов на складе Севастополя.

Итак, к началу войны западные крепости России не получили ни одного современного орудия, если не считать нескольких 6-дюймовых и 48-линейных гаубиц, которые были полноценными полевыми орудиями дивизионной артиллерии, но слишком слабы для противостояния осадной артиллерии противника.