Читать книгу - "Княжий остров - Юрий Сергеев"

— Колдовство-о-о!

- Нет! — отозвался Быков, — это Казачий Спас, и он от Бога, а не колдунов потеха… А чтобы окончательно убедить вас в силе этих приемов, я покажу высший предел характерника, — он быстро прикрепил иглами на матраце чистый лист бумаги и сделал два шага к Солнышкину, стреляй в центр листа мимо меня, — он стоял левым боком к нему, закрыв глаза и шепча особую молитву деда Буяна, слыша нарастающий вой выстрела и резко повернув голову влево, увидел летящую пулю… Стремительно кинул на нее ладонь правой руки, сжал кулак и, чтобы остановить страшную энергию ее, сопровождал полет рукою, тормозя его и все мощнее стискивая железо кулака… Она потянула руку за собой и сдалась… грея ее изнутри…

Щелчка пули никто не услышал и никто ничего не заметил, настоль молниеносны были движения Быкова. Он резко выдохнул воздух и раскрыл кулак. Все вскочили в диком недоумении и крике, завороженно глядя на пулю в его руке и на девственный лист бумаги…

- Я могу принять пулю и грудью и делал это, но остается большой синяк, а мне надо вас тренировать… Но могу показать.

— Не надо! Я умоляю, вскричала Ирина.

— Ладно, — он поглядел на нее заботливо и продолжил:- Я научу вас особой маскировке, неведомым для врага приемам скоротечных огневых схлесток, один из них Перекат, мы недавно проверили на немцах и не имели потерь… Научу лечить себя и убивать врага голыми руками, научу всему, что можете воспринять. Но перед каждым занятием вы должны посвящать себя особой казачьей молитве, чтобы постигнуть через нее пространство и время и выпросить у самого Господа силы себе на защиту Родины и возмездие врагам… Если Он услышит вас, и вы будете достойны Его милости, тогда вы станете неуязвимы для мирского оружия, а тело ваше будет двигаться быстрее мысли, а может быть и света… СПАС карает врага и лечит друга. Сейчас я покажу его добрую сторону… СПАС милосердный… Илья Иванович, иди на ковер!

— Зачем?

— Иди-иди… а теперь разденься до пояса.

- Только не стреляйте в меня, — усмехнулся Окаемов, стаскивая через голову рубаху.

- Смотрите внимательно, — показал Быков на спину Ильи, поворачивая его, — вот входное отверстие от пули и она сидит спереди под нижним ребром.

— Лет десять сидит, — утвердительно кивнул Окаемов.

— Я же вам говорил, что нужна операция.

- Говорить-то говорил, да времени нет лежать в больнице.

— Поставьте руки на пояс и не шевелитесь, потерпите, — сильные пальцы рук Егора бегали у него по ребрам, и Окаемов дергался от щекотки, теплые мурашки обливали его открытое тело, и оно покачивалось в легком сне. Вдруг Быков оттянул кожу, резко даванул пальцами белый узелок, и он лопнул, как чирей. Струйка черной крови истекла из отверстия, Егор зашептал, сильно сжав края ранки и сам покачиваясь… И как фокусник громко проговорил: — Все! Одевайся… Вот, возьми на память.

Илья Иванович с недоумением смотрел на мокрую темную пулю у себя на ладони, кожа на боку слегка саднила, но кровь не текла. А Егор подталкивал его к скамейке и проговорил Ирине:

— Потом заклеишь, но и так ничего не будет. — он выскочил в центр зала.

— Сейчас я проведу показательный бой с Солнышкиным, но не стану пользоваться Казачьим Спасом, ибо заранее знаю результат, победить невозможно. Покажу только восточные приемы, и вы увидите, что они слабее даже «Скобаря» и «Бузы» — исконно-русских школ борьбы, Солнышкин встал на краю ковра и бросил через плечо:

— Иван, играй!

Один из молодых парней достал из-за скамьи на колени гармонь, и хлынула ритмическая нежная музыка. Солнышкин раскачивался в ее такт, притопывая ногами, глаза его были закрыты, а на плече его лежал толстый кол, который он сжимал обеими руками. Гармонь набирала мощь, ноги все сильнее ударяли в пол, из горла стали истекать громкие хрипы и вскрики, волнуясь пьяно всем своим могучим торсом, словно танцуя, он стал наступать на Егора и вдруг с ревом кинулся на него, норовя достать стремительно взлетевшим колом,

Ирине показалось, что Егор чудом увернулся и отскочил, опять стал в стойку. Солнышкин наседал под рев гармони, кол в его руках свистел и летал, стал почти невидимым глазу, и все же Егор умудрялся нырять под него, сшибать Солнышкина неуловимыми движениями, наконец ударом ноги переломил кол и подножкой свалил конопатого богатыря, попытался уложить его на лопатки, чего делать не следовало бы. Но Быков это слишком поздно осознал… Находившийся еще в боевой медитации, Солнышкин мигом откинул обломыш кола и облапил Егора своими ручищами. Гармонь ревела все мощнее, и он ломал Быкова, как разъяренный медведь, неимоверная цепкая сила вращала тело, и спасло от увечий, может быть, только то, что Ирина первой поняла, что творится уже не игра, с воплем испуга кинулась их разнимать, колотя Солнышкина по спине и пугаясь его белых от ярости глаз, а Лебедев опомнился и рявкнул:

— Прекратить бой!

Гармонист единым махом разорвал мехи, и только смолкла музыка, Солнышкин обмяк и пришел в себя, отпустил железные тиски, медленно выходя из тяжелого забытья схватки.

— Ну ты и зверюга, — хохотнул Егор, вращая онемевшей шеей, — да ведь это почти Спас, только я вхожу в него молитвой, а ты музыкой…

Ирина голубила Егора, обеспокоен но трогая его и чуть не плакала.

— Он тебе ничего не поломал? Я такое больше не могу смотреть, вся изболелась, все дергалась, помогая тебе, даже Мошняков расхохотался.

- Все нормально… Силен мужик. С ним на пару можно роту немцев изломать. Иди на скамью, я продолжаю урок, — Он сделал несколько разминочных движений, — Мошняков, финкой хорошо владеешь?

— Есть маленько…

— Возьми там мою на скамье и на ковер, показываю приемы против ножа. Будьте внимательны. Сейчас в перерыве выстрогаете из палок себе финки и станете попарно отрабатывать… эти палочки носите с собой везде и нападайте друг на друга в самый неожиданный момент… учитесь выживать. Экзамен буду принимать сам с настоящей финкой… А потом научу метать нож так, что вы предпочтете его стрелковому оружию. — Егор принял от Мошнякова тяжелую финку и неуловимо бросил ее за свою спину, она прошила матрац и словно пуля стукнула о кирпич стены в самом центре чистого листа бумаги. Егор обернулся и шутливо удивился, — надо же, как точно попал? — вытащил финку и подал Мошнякову, — бей серьезно и без жалости, перед тобой враг… Ну!

Окаемов проговорил Лебедеву, кивнув головой на Солнышкина и Егора:

— Теперь я понимаю всю тщету псов-рыцарей, когда скобари выходили на них вместо кола с мечами самоковаными. Кстати, псковичи сохранили досель древний рецепт изготовления мечей русского булата с маркой пса бегущего на лезвии… Понимаю страх от ножа засапожного русичей и шашек казачьих пращуров Быкова… — он усмехнулся, видя уже разъяренного Мошнякова, бросающегося всерьез на Егора с финкой, и снова проговорил, — казак казака видит издалека.

* * *

Николай Селянинов, уже много повидавший с того момента, как судьба свела с Егором, не переставал удивляться способностям этого человека-загадки. Быков уже давно примагнитил его к себе, и Николай в этой дружбе ревновал к нему даже Ирину за то, что она заняла более близкое место. Природная неуемная жажда познания всколыхнулась в нем с неимоверной силой, когда начались занятия в монастыре. Чему его только не учили самые разные люди: стрельбе в темных подвалах на звук и свет, истории волховства и шаманизма, тибетской медицине и грамматике санскрита, радиоделу и альпинизму, методике сплава по горным рекам на подручных средствах, йоге и выживанию в экстремальных условиях, лечению целебными травами и голоду, ориентированию по звездам и местности, отдыху… Оказалось, что путем расслабления и сосредоточения воли можно выспаться и снять усталость всего, за десять минут и вновь приниматься за дела. Он жадно слушал лекции по истории Руси и мировой истории, но самым любимым его предметом стала загадочная дисциплина — «Культ Ура», о древнейших знаниях, хранимых в центре цивилизации на русской земле и пока не найденных. Этот культ дошел в обыденном слове — Культура…