Читать книгу - "История войн на море с древнейших времен до конца XIX века. Том первый - Альфред Штенцель"

То же самое проделал и командир отставшей триремы. Вдумайтесь в положение: половина эскадры захвачена, другая спасается бегством, преследуемая многочисленным противником; один из кораблей отстает и враг его настигает; о чем бы, казалось, думать всякому среднему офицеру, как не о спасении. Но этот триерарх думал о том, как бы при первой возможности перейти в наступление, что ему и удалось после искусного и рискованного маневра, выполненного у торгового корабля, послужившего прикрытием.

Можно себе представить, как ободряюще подействовал этот маневр на афинян, и как он ошеломил преследовавших.

Интересно проследить душевное состояние опьяненных победой спартанцев в тот момент, когда они увидели, что на них наступают в полном порядке те, которых они считали уничтоженными. Благодаря этому наступлению, Формиону удалось освободить или, вернее, отбить, девять своих потерянных кораблей, за исключением одного, уже отведенного в безопасное место. Эта победа греков над греками же единственная и не имеет себе равных.

Оба этих боя не имели влияния на исход всей войны, хотя и восстановили афинское морское могущество в западных водах; но их главное значение в том, что они показали, как высоко стояло развитие морского дела у афинян. При таких условиях можно считать правильными как настойчивость, так и тактику Формиона, примененную им в таком неравном бою. Успех подтвердил правильность тактики. Формион был серьезным, строгим и несловоохотливым человеком, образцом умеренности и добронравия. Едва ли нужно еще что-то писать о его качествах флотоводца, разве что об отчаянности его тактики. Конечно, ее нельзя рекомендовать как образец для подражания, так как она требует гениального флотоводца и достойных его офицеров и команды.

Чем же был вознагражден этот несравненный начальник, который, успешно завершив в 429 г. до н. э. операцию в Акарнании, остался до весны на своем посту, а весной 428 года вернулся в Афины. Какова была его судьба?

В истории трудно найти подходящий пример действий, подобных действиям Формиона при Риуме, с ним может сравниться только защита Аруэ генералом фон Вердером в 1871 году. Когда фон Вердер отбил атаку Бурбаки, у которого силы были почти вдвое больше, покойный император Вильгельм оказал ему высшие почести. И это было так же справедливо, как и разумно; справедливая оценка заслуг перед отечеством есть главнейшая добродетель, которая является залогом безопасности государства. Награждение командира имеет глубокое моральное значение прежде всего для его подчиненных, чувствующих себя тоже награжденными, а затем и для всех боевых сил государства, получающих основание гордиться своим талантливым начальником и храбрыми товарищами.

В Афинах, находившихся под властью демагогов, случилось обратное. Формион был обвинен за свое командование, которое затемняло все бывшие до тех пор победы, и был присужден к штрафу в 10 000 драхм. Он не обладал состоянием, хотя имел полную возможность обогатиться в бытность свою командующим на войне. Но, будучи строго нравственным, он презирал маммону и остался таким же бедным, каким был до командования. Вследствие того, что он не смог уплатить вышеупомянутой суммы, его лишили прав гражданина; это на него так подействовало, что он вскоре умер. Он оставил по себе в Акарнании настолько хорошую память, что вскоре в Афины прибыло оттуда посольство, приглашавшее его сына в предводители.

Как должна была подействовать такая злостная несправедливость на всех порядочных людей и, главным образом, на флот? Несомненно, в высшей степени деморализующе: лучшие чувства, бывшие основанием воинского духа, ведущего к победе, были втоптаны в грязь. Меньше чем за 15 лет афинский флот, бывший в эпоху Формиона в расцвете своих сил, пришел в упадок. Хорошие суда продолжали строить и вооружать, но хороший дух среди команд, без которого не имеет никакой ценности и самый лучший в материальном отношении флот, был уничтожен демагогией, с презрением относившейся ко всему хорошему и благородному.