Читать книгу - "Крестьянские восстания в России в 1918-1922 гг. От махновщины до антоновщины - Юрий Васильев"

Аналогичная озабоченность властей высказывалась в информационной сводке Семипалатинского губревкома от 31 октября 1920 г. Констатировалось, что мужское население в станицах и поселках Больше-Нарымское, Мало-Нарымское, Воронье, Черемшанка, Катон-Карагай, Уруль, Мало-Красноярское и Чистоярское «совсем отсутствует, за исключением нескольких стариков и вернувшихся подростков». Все же остальные мужчины во время июльско-августовских восстаний присоединились к повстанцам, при ликвидации восстаний часть из них была уничтожена, остальные ушли в горы или за границу в Китай. Часть староверов из других селений бежали, побросав свои хозяйства, в том числе маралов, которые были распущены из специальных садов по киргизским волостям, в особенности по Чингистайской. Население этой волости наполовину сбежало за границу, угнав с собой скот {1: 399}.

2 ноября 1920 г. Бухтарминский уездный ревком докладывал в Наркомат внутренних дел: «Настроение населения неудовлетворительное, так как со дня установления советской власти население не получало никаких продуктов и товаров, между тем первая разверстка почти закончена, а население нуждается во всех необходимых продуктах, как-то: чае, спичках, мыле, не говоря уже о сахаре и масле, — и к тому же уже не имеет ни обуви, ни одежды. В настоящее время приступлено ко второй разверстке, этим вызывается враждебное отношение к советской власти: за первую разверстку было обещано ему и мануфактуры, и кожи, и др. продуктов. Но на самом деле со дня организации советской власти ничего не дано, за очень и очень немногим исключением селений, кои выполнили разверстку на 100%. Но удовлетворение населения материалом для одежды и обуви более чем необходимо, ибо теперь наступили зимние холода, а население большей частью голое и босое» {1: 399}.

Западно-Сибирское восстание 1921 г. также продемонстрировало народное движение против коммунистической власти, объединившее интересы казачества и крестьянства Сибири. В крупнейшем по численности и охвату территории восстании в России практически отсутствовало неприязненное отношение в повстанческой среде между крестьянами и казаками {5: 89—90}.

Доклад председателя Сибирского ревкома И.Н. Смирнова председателю совнаркома Ленину о перспективах на 1921 г. содержал тревожный прогноз: выполнить план хлебной продразверстки на Сибирь (110 млн. пудов), установленный советским правительством, по расчетам, возможно не более чем на 70% {1: 615}. Не помогло продление военного положения почти во всей Сибири: в конце 1920 г. военное положение было снято полностью лишь в одной губернии Сибири — Омской.

Руководитель Сибревкома, несомненно, учитывал реальное состояние сибирских регионов. Недовольство населения в Сибири осенью 1920 г. и зимой 1920—1921 гг. политикой Советского государства проявлялось повсеместно. Тревожное предсказание руководителя сибирских коммунистов оправдалось. С активным вступлением в восстание казаков связано начало главных сражений в период Западно-Сибирского восстания: 14 февраля — 23 марта 1921 г.^[22]. Примечательно, что председатель Сибревкома Смирнов в телеграмме Ленину от 18 февраля назвал восстание в районе Ишима—Петропавловска «кулацко-казачьим» {6: 218}.

Помглавкома Советской Республики по Сибири В.И. Шорин 9 марта высказал мнение: движение протеста является серьезным, в него втянуто все казачество, до половины крестьянства {7}. Данное мнение основывалось на достоверной информации. Шорин имел к этому времени подготовленный для него специальный доклад советского военного командования от 6 марта, в котором утверждалось, что в Петропавловском, Ишимском и Кокчетавском районах казачество участвует почти целиком в повстанческом движении, крестьянство — в основном молодежь и по мобилизации {8}.

Наряду с крестьянством как основной силой Западно-Сибирского восстания, важную роль играли казаки. В Уктузском районе Ишимского уезда Тюменской губернии произошли восстания в станицах Казанской, Пресновской, Рождественской. В казачьих станицах создавались отряды, в которые шли все, кто способен носить оружие, не считаясь с возрастом. Сибирское казачество активно присоединилось к крестьянскому восстанию также в Петропавловском уезде Омской губернии по казачьей линии. Повстанцы освободили станицу Архангельскую и повели наступление на станицу Кривоозерную. В феврале произошли восстания в казачьих станицах Кокчетавского уезда Омской губернии — Челкарской, Имантовской, Келлеровке {9; 6:231, 248}.

В станице Архангельской сформировался 1-й казачий сибирский полк, в состав которого вошли казаки станиц Архангельской, Вознесенской, Боголюбовской и Надеждинской. Первый Сибирский казачий полк был сформирован бывшим вахмистром Зубковым. Второй Сибирский казачий полк формировался в станице Вознесенской, им командовал бывший подхорунжий Иван Винников. Полки были разбиты на две сотни численностью 170 человек каждая. На полк приходилось около 100 винтовок. Полки подчинялись штабу Народной армии, начдивом являлся Семен Токарев. Штаб дивизии и 1-го казачьего полка находились в Ново-Михайловке. По донесению командира 1-го казачьего полка от 16 февраля, 15 февраля казаками была взята станица Явленская, захвачены пулеметы, винтовки, наступление продолжалось на Покровское. Казаки вместе с крестьянами контролировали обширную территорию Петропавловского уезда: станицы Ново-Никольскую, Архангельскую, Вознесенскую, Надеждинскую, Боголюбовскую, Ново-Каменскую и Бишкульскую, Михайловскую волость, деревни Плоское, Петровское, Столыпино, Корнеевку и Полтавку. В донесении начальника Дубровинского штаба Народной армии от 17 февраля сообщалось, что в станице Дубровинской образован временный штаб Народной армии, который по вступлении в исполнение обязанностей принял меры по организации отрядов, которые выступили из хуторов и поселков станицы Дубровинской {10}.

Разведсводка штаба Приуральского военного округа от 23 февраля 1921 г. сообщала: «Район от Петропавловска до Новорыбинской станицы (100 верст юго-западнее Петропавловска), населенный казаками, охвачен восстанием. В районе Лопатинской волости (30 верст южнее станции Лебяжье) находится противник численностью до 300 пеших и 200 конных, который, наступая на станицу Пресногорьковская (70 верст южнее Лопатинского), привлек на свою сторону посредством агитации до 2000 повстанцев, вооружения у которых мало.

Настроение повстанцев воодушевленное, наступление ведут стройными колоннами, и большинство из них казаки. Отмечается распространение восстания среди казачьего населения к югу от линии железной дороги Петропавловск — Макушино, берутся на учет банды повстанцев в районе Лопатинского (среди которых в большинстве казаки) численность около 3000 человек». В разведсводке от 24 февраля говорилось о боях в районе станиц Вознесенской, Архангельской, Надеждинской, Боголюбовской, Ново-Никольской {11}.

Через неделю, 1 марта, в очередной разведсводке советского командования информировалось: «Противник группируется в 30 верстах юго-западнее Мамлютки и численностью до 1000 человек — в районе поселков Ново-Никольский и Новоявленный. В указанном районе со стороны повстанцев оперирует казачья дивизия под командой Токарева в составе трех полков. Кроме того, по заимкам в районе Вознесенской — Боголюбовской — Михайловской и Новоявленной станиц бродят отдельные шайки бандитов. Нахождение главных сил повстанцев с их штабом в Новоявленной и Михайловском, последний — в 18 верстах юго-западнее станицы Становая. Отношение населения (казаков) к Красной армии и советской власти — враждебно-злое» {12}.