Читать книгу - "Корея Южная и Северная. Полная история - Чжунхо Сон"

Древний Чосон, существовавший с середины I тысячелетия до н. э. по 108 год до н. э., представлял собой конфедерацию племенных общин, которая постепенно оформлялась в примитивное государство, объединенное централизованной властью и общими законами. Относительно чосонских законов известно очень мало. В «Истории Ханьской династии» («Хань шу»), созданной в I веке, упоминается о том, что в Древнем Чосоне существовало уголовное уложение под названием «Восемь запретительных статей». Убийство наказывалось смертной казнью, за ранение выплачивалась компенсация зерном, а вор и его домочадцы становились рабами обокраденного человека — вот все, что дошло до нас из чосонских законов. Но главное не в деталях, а в наличии единого общего законодательства, без которого невозможно представить государство.

Упоминание о рабах еще не дает возможности рассматривать древнечосонское общество как рабовладельческое. Рабовладельческим можно называть общество, экономика которого основана на труде рабов, этой худшей разновидности эксплуатации человека человеком. Но, вероятнее всего, основой экономики Древнего Чосона служил труд свободных землепашцев и ремесленников, отчислявших часть своих доходов (часть урожая) в пользу знати, возглавляемой правителем-ваном. В зоне китайского культурно-политического влияния «ваном» назывался правитель, фактически или номинально являвшийся данником китайского императора. История не сохранила имени первого правителя Древнего Чосона (если, конечно, не считать таковым мифического Тангуна), но последнего правителя, того самого, который не смог противостоять натиску пятидесятитысячной ханьской армии, звали Уго-ван. Уго-ван не смог противостоять ханьскому натиску, но он активно сопротивлялся, громя врага и на суше, и на море. Но силы были неравны и после года сражений Чосон пал. Точку в войне поставило занятие ханьцами столичного города Ван-гомсона, находившегося на территории современного Пхеньяна. Многие представители чосонской знати заблаговременно перешли на ханьскую сторону, поэтому смена власти произошла довольно мягко, без массовых казней и прочих репрессивных мер. Если абстрагироваться от политики, то присоединение к более передовой ханьской империи способствовало культурно-экономическому развитию чосонских земель. Что же касается политики, то у современных историков недостаточно данных для того, чтобы говорить о покорении империей Хань первого корейского государства. Да не прогневается дух Тангуна, но историкам полагается оперировать фактами, а не домыслами, а фактов, подтверждающих корейскую принадлежность Древнего Чосона, у историков пока еще нет.

И в заключение — о самом важном, то есть о деньгах. Насколько известно, своей монеты в Древнем Чосоне не отливали^[13]. Во всяком случае, ни один нумизмат в мире не может похвастаться тем, что в его коллекции есть хотя бы одна древнечосонская монета. Но китайские деньги ходили на территории Чосона. Так, например, вор, попавший в рабство к обокраденному им человеку, мог выкупить свободу за 500 000 медных монет (в современной Республике Корея суммы «освободительных» залогов гораздо скромнее).

^{Медная ханьская монета в 5 шу[14] времен правления императора У-ди, покорителя Древнего Чосона}