Читать книгу - "Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол - Федор Раззаков"

— То есть, он возьмет их под защиту?

— Не всех, конечно, а тех из них, кто участвует в теневой экономике. А таких там предостаточно. В отличие от Андропова, у Рашидова возможностей для маневра гораздо меньше. По сути, он попадет в те же самые клещи, в которые уже угодили Советы с еврейским вопросом. Ведь евреи в далеком семнадцатом году активно помогали рушить царскую Россию. И с тех пор стали занимать в Советском Союзе весомое место. Причем не только благодаря своему участию в строительстве нового государства, но и благодаря своим влиятельным связям за его пределами. Та же ситуация и с армянами. Их элита имеет мощное лобби внутри СССР, а также связана с зарубежными диаспорами. Именно это когда-то стало поводом для узбекских властей позволить им укрепиться в Узбекистане. Таким образом, они пользовались связями армянской элиты, чтобы обеспечить своей республике хорошие преференции. Однако в нынешней ситуации армянское лобби будет играть против Рашидова в силу изменившейся ситуации. Так же, как еврейское стало играть против советского. И мы не будем стоять от этого в стороне — мы активно разжигаем еврейскую проблему и точно так же разыграем и армянскую карту.

— Чтобы разжечь пламя межнациональной розни? — догадался о том, куда клонит его собеседник, англичанин.

— Именно. И хотя узбеки очень толерантный народ и с теми же грузинами или армянами всегда жили дружно, однако в новых условиях недовольство с их стороны вполне может возникнуть. И мы должны это недовольство всячески разжигать, подыгрывая кавказцам. Они полагают, что избавившись от власти Москвы, смогут выжить самостоятельно, опираясь на собственные ресурсы и на нашу помощь. Нам такое заблуждение очень даже выгодно. Наша задача — подогревать в них эти настроения и подталкивать их к разрыву с Россией. Когда этот разрыв произойдет, мы возьмем их голыми руками.

— Но тогда получается, что Андропов готов пожертвовать своим афганским союзником Рашидовым ради союзников кавказских? — удивился англичанин.

— Именно так, — кивнул головой Харрис. — Власть внутри страны для него сегодня важнее внешних факторов. Поскольку кавказцев он трогать не может, да и не хочет, он бьет по другим. И в первую очередь он устраняет сильных противников, вроде Щелокова и Рашидова для того, чтобы расчистить поле не только для себя, но и для своих будущих преемников. И вот тут мы с вами подошли к другой важной теме нашей сегодняшней встречи. Я хочу обратиться к вам еще с одной деликатной просьбой: устройте мне встречу с вашим отцом.

— На предмет чего? — насторожился Солсбери.

— На предмет одного важного разговора, — был короток американец.

— Вы обращаетесь ко мне с просьбой о конфиденциальной встрече с моим родителем, но в то же время явно мне не доверяете?

Взгляд, который бросил на своего собеседника англичанин, говорил сам за себя. Поэтому Харрис предпочел не таиться, чтобы не потерять расположение собеседника:

— Я уполномочен переговорить с вашим отцом относительно одной кандидатуры, которую мы хотели бы видеть на месте Андропова.

Поймав еще один вопросительный взгляд собеседника, Харрис продолжил:

— Дело в том, что Андропов не жилец и долго в кресле генерального секретаря не протянет — максимум год-полтора.

— Откуда у вас такая информация? — продолжал удивляться англичанин.

— Поверьте моему слову — информация самая надежная. Поэтому мы уже подбираем кандидатуру возможного преемника Андропова, с которым можно будет иметь дело.

— Вы можете назвать имя этого человека или это опять тайна?

— Отчего же — это Михаил Горбачев.

— Кажется, он занимается у русских сельским хозяйством и не сильно в этом деле преуспел? — наморщив лоб, произнес Солсбери.

— Именно этим он нас и привлекает. Советский Союз падет, когда во главе его встанет не гигант мысли, а фигура диаметрально противоположная. К тому же Горбачев является выдвиженцем все того же кавказского клана. Ставропольский крайком, который он долгие годы возглавлял, как я уже говорил, граничит с Северным Кавказом. И именно на Горбачева делает ставку партия так называемых реформаторов, с которыми у нас давние контакты по линии их спецслужб и партаппарата. И они уже во всю двигают во власть своих людей. Например, несколько дней назад поставили своего человека во главе очень важного отдела ЦК — организационно-партийного, который занимается расстановкой кадров по всей стране. И вот уже не далее как позавчера государственный комитет спорта возглавил еще один их выдвиженец — кстати, земляк Горбачева.

— Опять мы вернулись к футболу, — отреагировал на эту новость англичанин.

— Вы зря иронизируете, Гленн, — не меняя серьезного выражения лица, ответил американец. — Еще раз повторяю — футбол в Советском Союзе является самым политизированным видом спорта. И эту его особенность надо использовать.

— Вы снова имеете в виду свои рычаги, только теперь уже на территории Советов?

— А вы разве сомневаетесь в том, что деньги любят не только чиновники из ФИФА? — усмехнулся американец. — Их в равной степени обожают и советские спортивные функционеры. Некоторые из них за бумажки с изображением наших президентов готовы продать родную мать.

Тем временем матч неумолимо двигался к своему завершению. Причем во втором тайме инициатива перешла к хозяевам поля, а гости лишь оборонялись. Однако мокрый газон мешал и без того малотехничным швейцарцам продемонстрировать свое мастерство. Вот и в том моменте, который сейчас происходил на поле, скользкий мяч после удара их нападающего Манфреда Брашлера, несколько минут назад заменившего на поле Петера Цвиккера, пришелся мимо ворот. Глядя на это, англичанин резюмировал:

— Кажется, ваш прогноз относительно поражения хозяев поля полностью сбывается.

— Главное, что нас с вами должно сейчас волновать — чтобы не потерпели поражения наши с вами планы. Итак, вы устроите мне встречу с вашим отцом? — и Харрис снова перевел взгляд с игрового поля на собеседника.

— Вам придется подождать несколько дней, пока я не вернусь в Лондон, — ответил англичанин.

— Ничего, мы ждали и дольше. На Востоке на этот счет есть хорошая поговорка: «Терпение горько, но приносит сладкие плоды».

Сказав это, американец еще некоторое время наблюдал за матчем, после чего поднялся со своего места, всем видом показывая, что происходящее на поле его уже мало интересует. Следом за ним встал и его собеседник, для которого этот матч с самого начала не представлял никакого интереса. То, ради чего он сюда пришел, англичанин услышал, и теперь ему предстояло все это тщательно проанализировать, причем не одному, а с его отцом, влиятельным сотрудником Форин-офиса, имевшим выходы на высшие правительственные круги Великобритании.