Читать книгу - "Русская Атлантида. Невымышленная история Руси - Андрей Буровский"

Преимущество Франции перед Российской империей в XVIII веке не в том, что в Российской империи могла быть Салтычиха, а во Франции не могло быть маркиза де Сада. И тот, и другая вполне могли появиться, и появились. Более того, маркиз, судя по всему, гораздо опаснее Салтыковой. Во-первых, весь опыт человечества показывает — в совершении аналогичных преступлений мужчины гораздо опаснее женщин: крупнее, активнее, предприимчивее. Они и придумают больше, и осуществить сумеют лучше.

Во-вторых, маркиз ведь умнее и образованнее. Салтыкова отличается от мужиков только тем, что сидит у них на шее и имеет право их мордовать вплоть до человекоубийства. Ее страшный порок груб, совершенно лишен рафинированности, выдумки, изыска. Ничего похожего на многообразные, яркие фантазии маркиза де Сада, который уж умеет сам себя потешить, расшевелить, развлечь. Маркиз способен много придумать и выразить придуманное в виде каких-никаких, а литературных произведений. Салтыкова же если и умела писать, то очень плохо. И ничего никогда не читала.

Так вот, преимущество гражданского общества, личной свободы и вообще Европы в том, что во Франции смертельно опасному, крупному и сильному маркизу ходу не дали. Фантазируешь? Фантазируй. Книги пишешь? Пиши, а найдутся любители — издавай их и продавай, на здоровье. Но вот обидеть хоть кого-то, хотя бы бродячую торговку, уже нельзя. Общество не позволяет этого, и оно умеет оградить своих членов от насилия. Судьи социально гораздо близки маркизу, нежели торговке, но они именно маркиза быстро отправляют за решетку.

В Российской империи глупая, серая как мышь, примитивная Салтыкова смогла стать убийцей 157 человек, а скорее всего и еще больше. Потому что она была помещицей, владевшей несколькими тысячами человеческих существ, и все эти люди были в полной ее власти. Кстати, Салтыкова запарывала до смерти дворовых девок отнюдь не в такой уж глуши: в Подольском уезде Московской губернии. Мужики несколько раз обращались с жалобами, но ведь по ЗАКОНАМ Российской империи жалоба на помещика каралась каторжными работами. Подчеркиваю: по законам. А священники отпевали жертвы, записывая в церковные книги самые фантастические причины смерти, и притом прекрасно зная настоящую причину.

Сохранилась придворная легенда: после осуждения Салтыковой Екатерина II изящно погрозила пальчиком Шеншину: мол, ты тоже, смотри, доиграешься! Все ведь прекрасно знали, что Шеншин завел в своих имениях пыточные и подражает инквизиционному трибуналу. Так сказать, развлекается как может. Я же говорю — мужчины обычно опаснее.

Салтыкова не так уж сильно вышла за рамки допустимого по законам Российской империи. Ее беда еще и в том, что она — не из придворных кругов. Так, мелкая дворяночка, которую вполне можно и осудить.

Так вот — преимущество Франции над Российской империей, Европы над Азией не в том, что люди там — совершенство и чистое золото.

Преимущество — в законах, защищающих человека. И в правилах жизни, по которым и маркиз не может обидеть торговку.

Право же, в некоторых отношениях лучше быть пресловутой торговкой во Франции, чем помещиком в Российской империи: безопаснее как-то.