Читать книгу - "Любовь и Sex в Средние века - Александр Бальхаус"

Особым феноменом Средневековья стал флагеллантизм, форма аскетического раскаяния, в которой с особой очевидностью проявляется связь между религией и сексуальностью, ибо здесь речь идет об умерщвлении плоти. Люди все больше сомневаются, что могут получить прощение каким-либо иным способом, кроме самобичевания, то есть нападения на собственное тело. Таким образом они надеются умилостивить разгневанного Бога.

С XII до XV века по Италии, Каринтии, Штирии, Богемии и Моравии движутся целые процессии бичевателей; они доходят до Венгрии и Польши, до Фландрии и Пикардии. Объясняя свой обычай, флагелланты, братья и сестры секты хлыстов, ссылаются на стих из Послания к Галатам, 5:24: «Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями». Публичным бичеванием собственного тела они надеятся добиться отпущения грехов. Получив поначалу одобрение папы, епископов и отцов церкви, подстрекаемые безмерной волей к покаянию, они идут целыми толпами: мужчины и женщины всех сословий, во главе со священниками, несущими кресты и флаги. Даже в самую суровую зиму они обнажены до пояса, чтобы под стоны и вздохи беспрепятственно терзать себя до крови.

Предводитель этой зловещей пляски — Смерть. Шествия флагеллантов учащаются во время крупных эпидемий: садо-мазохистские зрелища — спутники грозной чумы, жертвой которой в середине XIV века пала треть европейского населения (по приблизительной оценке 25 миллионов человек). Черная Смерть «вызывает у хлыстов дикий энтузиазм покаяния, который должен смягчить гнев Господень и искупить грехи каждого кающегося», как пишет историк Малькольм Ламберт. Бич Божий, массовую смерть от чумы, эти люди хотят встретить бичом самоистязания, экстатическим массовым безумием. Оценки количества флагеллантов расходятся, однако во время эпидемии чумы в одной только. Франции их число измерялось сотнями тысяч. Рецидивы таких экстремальных способов покаяния регулярно возникают и после эпидемий, а значит — условия духовной дезориентации и политической нестабильности остаются благоприятными для их существования.

Поначалу шествия хлыстов наверняка задумывались как чисто религиозные. В больших и поначалу хорошо организованных процессиях они шествуют попарно, следуя при этом строгому ритуалу: молитвы, песни и бичевания сменяют друг друга. Проходя через деревни и города, люди поют покаянные гимны и стараются превзойти друг друга в самоистязании. И это зрелище возбуждает.

Самыми поразительными чертами этого феномена Малькольм Ламберт называет глубину душевного волнения участников покаянной процессии и необыкновенную дисциплину. «Кто хочет идти среди хлыстов, тот принимает на себя обет, что будет бичевать себя тридцать три с половиной дня — в память о том, что земная жизнь Христа длилась именно столько лет… Во время процессий он следует строгому ритуалу и слушается мастера. Он хлещет себя два раза в день у всех на виду и один раз ночью. По окончании паломничества он дает обещание всю ставшуюся жизнь бичевать себя каждую страстную пятницу».

Однако со временем это покаянный спектакль теряет свой изначальный смысл. Подобно тому, как идеализм крестовых походов в конце концов превратился в меркантильное предприятие, массовая демонстрация покаяния становится эротическим представлением, мотивированным подавленной, грозящей взрывом сексуальностью.