Читать книгу - "Богачи. Фараоны, магнаты, шейхи, олигархи - Джон Кампфнер"

Жизнь их самая несчастная и жалкая из всех народов земли. Если они здоровы, они полностью заняты лишь принесением дани. Даже больным нет избавления, и мало кто переживает свою первую болезнь, даже самую незначительную, ввиду ужасающего существования, которое они влачат. И из-за этого они отчаиваются, так как просят лишь о хлебе насущном, но не могут получить даже этого. Нет на земле людей столь же усердных, скромных и послушных[270].

Большую часть населения в буквальном смысле сводили в могилу работой, особенно на рудниках. Когда в Потоси открыли залежи серебра (открытие принадлежало одному из инков), это стало большим прорывом. Писарро решил не терять время зря: срочно мобилизованные работники, спущенные в шахты, могли работать там неделю подряд, не поднимаясь на поверхность. Серебро смешивалось с ртутью и нагревалось до очищения. Это был чрезвычайно опасный процесс[271]. Но никто не жаловался — ни конкистадоры, ни церковь, ни корона. Шахты Потоси обеспечивали королевскую пятину в размере 1,5 миллиона песо в год. Это был один из крупнейших и самых стабильных источников доходов в Новом Свете.

Эрнандо, главный предприниматель среди братьев Писарро, считал шахты долгосрочной инвестицией. Уже в 1536 году он начал завозить туда инструменты из Испании и черных рабов[272]. К бизнесу Эрнандо и Гонсало в Потоси добавились серебряные рудники в Порко[273]. На главной городской площади доминировали здания, принадлежащие Писарро, и Порко стал ранним образцом «моногорода»; в последующие столетия эту модель копировали по всему миру. «Рудники Вашей Милости стоят больше, чем вся Кастилия», — писал Гонсало один его приспешник[274]. Миссионер Доминго де Санто Томас сообщал в Совет Индий[275]: «Года четыре назад, чтобы довершить погибель этой земли, раскрылась адская пасть, куда каждый год попадает великое множество людей и приносится жадными испанцами в жертву их «Богу». Это ваши серебряные рудники под названием Потоси[276]». Но критики вроде него были в абсолютном меньшинстве.

В 1570 году население Перу, Мексики и остальной Центральной Америки сократилось из-за эпидемий и принудительного труда ни много ни мало на 80 %[277]. В одном лишь Перу за пятьдесят лет после завоевания население уменьшилось с семи миллионов до менее чем двух миллионов человек[278].

Масштабы обретенных богатств, титулов и земли, стоявшие на кону, вкупе с беззакониями и правом сильного, царившем на новом фронтире, порождали острое соперничество среди конкистадоров. Чем больше экономической выгоды приносила колония, тем более неустойчивыми были договоренности, приводившие туда наших героев. В Перу обстановка казалась особенно напряженной. Альмагро был недоволен тем, что вынужден играть вторую скрипку при Франсиско Писарро и его братьях. Прошло много лет, а он все не мог смириться с тем, что не поучаствовал в разграблении Кахамарки. (Очень похоже на современного банкира, не допущенного к сделке, или интернет-магната, не завладевшего акциями перспективного стартапа в первые годы его существования.) Альмагро считал, что заслуживает большего, так как помог отбить осаду Куско, устроенную Манко. В 1537 году он, наконец, сорвался с цепи, отправив Эрнандо и Гонсало Писарро в тюрьму и установив в городе собственную власть. Конфликт между сторонниками Альмагро и Писарро вылился в гражданскую войну. Поначалу братья Писарро подумывали добиться компромисса; Франсиско предлагал передать Куско под контроль трех «нейтральных» фигур. Эрнандо был согласен — при условии, что все трое «нейтральных» будут из семьи Писарро[279].

Когда Альмагро и Писарро встретились лицом к лицу, Писарро возмутился: «По какой причине ты взял город Куско, который я завоевал и открыл с таким трудом?» Альмагро отвечал: «Следи за своими словами; ты говоришь, что я забрал Куско у тебя и что ты покорил его лично. Но ты хорошо знаешь, кто его завоевал. И земля эта — не пастбища Трухильо, только король решит, отдать ли ее мне»[280]. Он был прав в том, что ключевые вопросы прав собственности не были прояснены.

Хотя две семьи имели больше золота и серебра, чем когда-либо могли потратить, жажда еще большего богатства привела обе к падению. Войска Писарро победили силы Альмагро в битве при Лас-Салинас в апреле 1538 года. По традиции, Альмагро был удавлен гарротой. Его сын Диего-младший лишился своих земель и остался банкротом.

Три года спустя, в июне 1541 года, Диего отомстил. Разыгрывался один из знаменитых эпизодов испанского завоевания Америки. Двадцать солдат Альмагро атаковали дворец Писарро. Большинство придворных бежали, и лишь несколько остались сражаться с нападавшими. Писарро убил двоих атакующих и пронзил мечом третьего. Пытаясь извлечь оружие из его тела, он получил удар в горло. Писарро упал, и на него посыпались удары мечей. Согласно легенде, умирая, он изобразил на полу крест собственной кровью и закричал, обращаясь к Иисусу: «Приди, мой верный меч, соратник всех моих дел». Возможно, Писарро принял смерть, будучи убежденным в моральности своих поступков. Эти экспрессивные последние слова стали важной частью его наследия.

Старые друзья и деловые партнеры, искавшие удачу в Новом Свете, уничтожили друг друга в погоне за богатством. Убийцы пытали, а потом прикончили секретаря Франсиско, пытаясь узнать местонахождение спрятанных им сокровищ. Они обыскали городской дом Писарро и забрали оттуда драгоценности, изъяли или уничтожили завещание Франсиско, где описывалось его состояние и перечислялись наследники. Его детей поспешно вывезли из страны[281]. Альмагро и его союзники сосредоточили контроль в своих руках — но ненадолго. Эрнандо провел перегруппировку сил, после чего захватил и убил Диего.

Франсиско был мертв. Хуана, наименее известного из братьев Писарро, убили инки в 1536 году при осаде Куско. Гонсало на время принял официальный пост — в 1541 году он стал губернатором Кито в только что открытом Эквадоре. Оттуда он вместе с коллегой-конкистадором Франсиско де Орельяна (также из Трухильо и, вероятно, родственником) выдвинулся в сторону Амазонки в поисках легендарного затерянного города из золота, который они называли Эльдорадо. Экспедиция кончилась неудачей, многие путешественники погибли от болезней.