Читать книгу - "Как знаю, как помню, как умею. Воспоминания, письма, дневники - Татьяна Луговская"
Открой для себя врата в удивительный мир Читать книги / Историческая проза книг на сайте books-lib.com! Здесь, в самой лучшей библиотеке мира, ты найдешь сокровища слова и истории, которые творят чудеса. Возьми свой любимый гаджет (Смартфоны, Планшеты, Ноутбуки, Компьютеры, Электронные книги (e-book readers), Другие поддерживаемые устройства) и погрузись в магию чтения книги 'Как знаю, как помню, как умею. Воспоминания, письма, дневники - Татьяна Луговская' автора Татьяна Луговская прямо сейчас – дарим тебе возможность читать онлайн бесплатно и неограниченно!
688 0 07:42, 22-05-2019Аннотация к книге "Как знаю, как помню, как умею. Воспоминания, письма, дневники - Татьяна Луговская", которую можно читать онлайн бесплатно без регистрации
Родителей к нам не пускали. Они приходили под окно и стояли в большом, светлом, зимнем саду, одинокие и милые.
Однажды пришла мама, и в руках у нее была зеленая веточка. Позднее она сказала, что пришла с похорон дедушки, и веточка была с венка на его могиле.
Так и не стало деда. Не стало его дома, полного тайны, уюта и чинности. Тетки мои уехали из этого дома, дядя тоже, мебель продали.
Какие-то вещи попали к нам. Это были красивые старинные вещи, и мой отец их очень любил.
Деда звали Михаил и раз в год на Михайлов день (18 ноября) у него собирались большие гости. Подавали ужин всегда на новом сервизе, а для старых сервизов была в доме у деда специальная комната-кладовая. Мама рассказывала, что когда она была еще не замужем или, как тогда говорили, была барышней, дедушка любил ездить с ней выбирать сервиз. Приехали однажды в английский магазин. Приказчик показывает деду сервиз не очень красивый, но очень дорогой. Тот удивляется, почему так дорого? Тогда приказчик бросает тарелку, а она не бьется! Сервиз купили, и он потом довольно удачно постепенно разбивался. А приказчик, оказывается, как циркач, умел бросать тарелки об пол, и они оставались целыми. За это он и получал большие деньги от хозяина.
Когда соберешься вспоминать жизнь, кажется, что ее так много, как неба над головой, а как только начнешь записывать — ничего и нет. Так держишь в горсточке маленький комочек никому ненужных чувств и воспоминаний.
Маму воспитывали строго[3]. Их было четыре дочери — Мария, Лидия, Ольга, Наталья — и один сын Сергей[4].
Семья матери моей была талантливая, нервная, добрая, красивая, рослая, безалаберная, с сильными и неуживчивыми характерами. Тихая, маленькая бабушка коснулась детей своей добротой и тем, что сгладила в некоторых дочерях вырубленные из камня черты деда, сделав их изящнее. Все были музыкальны, у всех были красивые голоса. У мамы нашей просто было божественное контральто. Но дед не разрешил ей идти в консерваторию, так как считал, что быть артисткой неприлично. Так и жили они, эти четыре барышни на верхнем этаже дома и скучали страшно. А внизу жил сын.
Когда родился мой брат Володя, мама, придя в себя от тяжелых родовых мук и узнав, что у нее родился сын, воскликнула: только бы он не был похож на своего дядюшку Сергея. Дядя Сережа — всегда праздник. Высокий, стройный, элегантный франт. Волосы бобриком, короткие усы. Лицо молодого Вл. Луговского. Пофыркивал и нюхал какую-то соль, вынимая маленький хрустальный флакончик из бокового кармана. Очень хотелось иметь этот флакончик. Говорил, что женатый человек всю жизнь живет собакой, а умирает барином. А холостой всю жизнь живет барином, а умирает собакой. Был холостой. Умер собакой, уехав в город Моршанск от голода из Москвы 19 года. Умер от голода на чужих руках. Любитель и любимец женщин и страстный коллекционер живописи. Игрушек нам с сестрой не дарил (не умел), а приносил в подарок флакон французских духов, к которым была привязана ленточкой сторублевка. Деньги отбирала мама, духи старшая сестра ставила в свой шкафчик, я оставалась ни с чем. Но все равно он был праздником. Отца называл «Федырыч». Всегда говорил с ним о картинах. В доме деда у него была «своя половина». Помню только, что там были диваны и много ковров. Зато очень хорошо помню его вторую квартиру — «гарсоньерку», куда после смерти своего отца он перебрался совсем. В новом элегантном доме в Староконюшенном переулке (около Арбата). Стены кабинета сплошь завешаны картинами.
Помню еще две большие тумбы для цветов с тайными дверцами. Одна с духами, другая с коробками конфет. Все это перепадало нам с сестрой, хотя и было предназначено совсем для других «дам».
Помню его в имении Оболенское, где мы жили летом. И тут он умудрялся франтить. Носил какие-то невиданные жилеты и короткие галстуки. Ездил на велосипеде. Был, говорят, очень добр, остроумен и умен. Женщины обожали его. Больше всех в семье любил мою мать и ее семью. Любил сорить деньгами, рассказами, остротами, подарками. Мы, дети, любили его страстно. Там, где был он, всегда смеялись, там, где был он, женщины хотели быть милыми, дети добрыми, прислуга услужливой, мужчины мужественными. Там, где был он, всегда был праздник. Иногда он хандрил, желтел, становился раздраженным, но все равно он был праздником в нашей детской жизни.
Избалованная младшая дочь…
Овдовевший дед обожал ее. Высокая, тонкая, с большими, темными, какими-то лошадиными глазами. С большим, красивым, редко улыбающимся ртом. Огромная черная коса. Складка между косых черных бровей. Что-то диковатое было в ее красивой внешности…
Очень красивые руки и странные кольца на них. Я помню хорошо: золотое с лунным камнем, большое, серебряное, распадающееся на несколько колечек, которые скреплялись лягушкой (старинная китайская работа); но загадочнее всего было кольцо с крупным простым голышом, обкатанным морем и оправленным в золото. Это кольцо определило всю ее жизнь, и с ним она не расставалась.
В доме звали ее Талей.
Таля пела, Таля играла, Таля была умна, начитанна. И вдруг Таля заболела. У Тали сделалась чахотка. Талю отправляли на полгода в Крым. Одной барышне ехать было нельзя, ей наняли компаньонку. Ей шили туалеты, мама говорила, что одних зонтиков с ней отправили целый кофр.
Таля уехала и поселилась где-то между Гаспрой и Кореизом. От нее приходили письма и фотографии: то в капоте на лавочке в парке, то в амазонке и цилиндре на высокой, как и она сама, лошади, а рядом на маленькой лошадке проводник-татарин. Здоровье поправлялось. Она выздоровела, но почему-то задерживалась с отъездом в Москву.
В Крым летели деньги, письма, вопросы… Ответы были уклончивы. И вдруг возвратившиеся из Крыма знакомые рассказали, что видели Талю в горах на глухой тропинке верхом в сопровождении незнакомого красивого мужчины в штатском, но с военной выправкой.
Волнение охватило деда. Стали наводить справки, послали в Крым верного человека шпионить за Талей, открылась ужасная картина. Роман. Герой — выгнанный из полка за дуэль офицер. Вдовец — уже уморил одну жену. Красавец, но не так уж молод. Был богат, но все прожил и прокутил. Словом, ужас! Снарядили экспедицию за Талей, предупредив ее депешей, чтобы немедленно приступала к сборам. Неверную компаньонку рассчитали, заменив новой, которая вошла в состав посланной за Талей экспедиции.
В один трудный прощальный вечер тетка моя сидела на берегу моря со своим кавалером. Он поднял камушек и играл, подкидывая его… Что они говорили, в чем клялись, никто никогда не узнал, только тетка моя взяла этот камушек, взамен дав обещание ни за кого, кроме него, никогда замуж не выходить.
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим впечатлением! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Оставить комментарий
-
Гость Елена12 июнь 19:12
Потрясающий роман , очень интересно. Обожаю Анну Джейн спасибо 💗
Поклонник - Анна Джейн
-
Гость24 май 20:12
Супер! Читайте, не пожалеете
Правила нежных предательств - Инга Максимовская
-
Гость Наталья21 май 03:36
Талантливо и интересно написано. И сюжет не банальный, и слог отличный. А самое главное -любовная линия без слащавости и тошнотного романтизма.
Вторая попытка леди Тейл 2 - Мстислава Черная
-
Гость Владимир23 март 20:08
Динамичный и захватывающий военный роман, который мастерски сочетает драматизм событий и напряжённые боевые сцены, погружая в атмосферу героизма и мужества.
Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев