Читать книгу - "Династия Романовых. Загадки. Версии. Проблемы - Фаина Гримберг"

Но, наверное, еще интереснее послушать современников Елизаветы, то есть, как звучат их голоса под пытками в Тайной канцелярии. Вот тогда окажется, что (как и в случае с Анной Иоанновной) Разумовский – не единственный «тайный супруг и отец». В березовских допросах князей Долгоруковых всплывает версия наличия детей «мужеска и женска полу», прижитых цесаревною от… Шубина. Тайная канцелярия разбиралась с толками и слухами о детях Елизаветы от Бутурлина. И на протяжении всего царствования Елизаветы не прекращаются преследования лиц, толкующих о тайном браке с Разумовским и тайных детях от этого брака. За подобные толки наказывали плетьми и ссылали на дальний север. Распространению сплетен о детях императрицы от Разумовского способствовало и то, что среди ее окружения какое-то время находились племянники братьев Разумовских, сыновья их сестер; одна из которых была замужем за казацким полковником Ефимом Дарагановым.

Самозванка, впоследствии выдававшая себя за дочь Елизаветы, является в Европе в самом начале семидесятых годов. Это совсем юная женщина, не старше двадцати лет. Если следовать логике, то отцами ее, скорее, должны быть «наследовавшие» Разумовскому Шувалов или Бекетов. Версия о том, что эта женщина – дочь покойной императрицы и даже наследница всероссийского престола, формируется не сразу. Заметно, что в интриге самозванки активно участвуют польские аристократы… Далее, как нам хорошо известно, самозванка была захвачена и привезена в Россию, где и скончалась в заточении. Чего могла опасаться Екатерина? Разумеется, и ей и «всем» было ясно, что завещание, которое имеет при себе неизвестная женщина, подложное. (Любопытно, что, предоставив государю возможность избрать наиболее достойного наследника, Петр I положил начало детективу под названием «Подложное завещание»… Началось с возможного завещания самого Петра; завещание это якобы существовало и отдавало престол Анне Петровне и ее потомству. Петр завещание составить не успел. Но даже в тех случаях, когда завещание было налицо, это никого не смущало, потому что немедленно сочинялась легенда о другом завещании, тайном и «гораздо более правильном».) Было бы смешно думать, будто поверят самозванке и ее завещанию. Но бояться того, что Европа выйдет из повиновения, Екатерина могла. Ведь только что Россия четко заявила себя в качестве опасной для Европы соперницы при возможном разделе Балканского полуострова, который много позднее Бисмарк определит как «мягкое подбрюшье Европы». Уже ясно, что Османский султанат – умирающее, загнивающее политическое тело, «больной человек». Уже состоялся первый раздел Польши. Уже повержена Запорожская Сечь – «военное государство»… Вспомним сравнительно недавнее воссоединение Западной и Восточной Германий, по поводу которого европейские газеты заметили, что Европа проснулась, а в постели – слон… При Екатерине Европа также отлично поняла, что Российская империя – слон большой и беспокойный. И внешне, казалось бы, Европа все более признает Россию. Но история самозванки (немного напоминающая историю Дмитрия I) явно показывает, что Европа вовсе не против ослабления и развала Российской империи. Недаром самозванка получает явную поддержку в Париже, Лондоне и в столице католицизма – Риме. (Эта «поддержка», впрочем, осуществляется исключительно на словах и ни в чем «практическом» не проявляется…)

И, одновременно с появлением самозванки в Европе, является самозванец и в самой Российской империи. Этот человек выдает себя за Петра III. Впрочем, и до него являлись самозванцы, выдававшие себя за супруга Екатерины. Его свержение с престола, внезапная смерть, поспешные похороны – все это не могло не послужить питательной почвой для самозванчества. Новый «Петр III» (нам хорошо известно его имя – Емельян Пугачев) был, что называется, «профессиональным военным». Он вернулся в Россию, когда Петр III заключил мирный договор с Фридрихом II и соглашение о частичном отводе в Россию русских войск. Пугачевское движение, разумеется, начинается вовсе не там, где свирепствует крепостное право, а в регионах, все еще недостаточно интегрированных в состав империи, Поволжье, Яик (после подавления Пугачевского выступления река была переименована в Урал). Здесь все еще живут свободные мелкие землевладельцы, потомки русских, бежавших «от государства». Здесь же – территории «инородцев» – татар, башкир, калмыков, сопротивляющихся имперскому «прессингу». Здесь уже развертывалось антиромановское движение Степана Разина. Здесь еще помнят обещания первых Романовых, так и не исполненные. В своем Манифесте Пугачев и обещает исполнить эти обещания о возможности создания независимого кантонистского государства, обещает «вечную вольность». Причем, речь идет вовсе не о всей Российской империи, а именно об отделении от нее определенных регионов – Дон, Волга, Урал (Пугачев обещает пожаловать «башкирцев и казаков» «рекою»)…