Читать книгу - "Хроника абсурда. Отделение России от СССР - Виталий Воротников"

Что следует сказать. Этот Пленум, вопреки намерениям его организаторов, не только не снял напряжение в межнациональных отношениях, но, более того, явился стимулом, катализатором еще более активного движения по развитию сепаратизма, национализма в большинстве республик. Что в итоге после новых непродуманных действий, а вернее, бездействия, лидера партии и государства, под нажимом определенных сил приблизило распад СССР.

«Обстановка на совещании сложная. Выступления разноречивые. Степень согласия — меньше, чем раньше. Высказывания острые, несдержанные. Особо дистанцировались ПНР и ВНР. Кто слева — в позе учителей, «делай как мы». С другой стороны, например, Румыния выступала как непримиримый борец «за чистоту идей социализма». Весьма раздраженно выступил Фойтик — КПЧ. Согласия все меньше».

О просьбе Л. Н. Зайкова освободить его от работы первого секретаря МГК. Причину не обсуждали. Но у него явно нет поддержки со стороны Горбачева. Генсек стал часто и без оснований осаживать попытки Льва Николаевича высказываться даже на Политбюро. Предложение — перевести Л. Н. Зайкова в Совет обороны — заместителем председателя Совета. А кого в МГК? Думать.

Затем Горбачев рассказал, что «28 сентября (четверг) в дачном поселке Успенское на пост милиции пришел Б. Н. Ельцин. Было около полуночи, весь мокрый. Согрели его, дали коньяку, вызвали дочь и зятя. Они приехали и увезли его. Б. Н. Ельцин просил не предавать этому факту огласки. Милиция — сообщила в МВД. Надо разобраться».

5 октября. ЦК КПСС. У А. Н. Яковлева. Беседа с руководителем находящейся в Москве, по приглашению Верховного Совета РСФСР, делегации Национального Совета Чехии Й. Кемпны.

А. Н. Яковлев принимал Й. Кемпны, по сути, как второе лицо в партии. Говорил в основном Й. Кемпны. Информировал о нарастании негативных процессов в ЧССР, межнациональных противоречиях, экономической и политической обстановке. Александр Николаевич слушал спокойно. Реагировал сдержанно. Особо беседу не поддерживал. По существу, он превратил беседу в чисто протокольную. Чехи это поняли и вскоре распрощались.

* * *

Небольшое отступление. Несколько слов о А. Н. Яковлеве. До прихода в ЦК я его лично не знал. Отзывы о нем слышал еще в начале 70-х годов, когда он работал первым заместителем заведующего. Какие — я рассказал об этом выше. Но в 1973 г. его вдруг направили послом в Канаду. Это вряд ли была «ссылка», скорее всего, намерение прибавить ему опыта во внешнеполитической сфере. Хотя были и слухи, что М. А. Суслов остался недоволен одной публикацией Яковлева в печати накануне 50-летия образования СССР.

Не без помощи Горбачева он в 1983 году был отозван в Союз и назначен директором Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Став Генсеком, Горбачев отправил Б. И. Стукалина послом в Венгрию, а на его место 5 июля 1985 г. заведующим Отделом пропаганды ЦК КПСС на Политбюро был утвержден А. Н. Яковлев.

Как с заведующим Отделом пропаганды ЦК мне с ним общаться по каким-либо вопросам не приходилось. Не было и телефонных разговоров. А. Н. Яковлев в первое время держался в тени. В этот период секретарем ЦК, ведавшим вопросами идеологии, науки и культуры, был М. В. Зимянин. Опытный газетчик, поработавший и на дипломатическом поприще. Человек эрудированный, открытый, скромный, контактный, несколько эмоциональный. К нему относились с уважением.

С ним в основном я и обсуждал возникающие проблемы. Причем чаще звонил мне он по различным вопросам. Так было до марта 1986 г., когда на Пленуме секретарем ЦК был избран А. Н. Яковлев.

Сложилась парадоксальная ситуация. Два секретаря — Зимянин и Яковлев — курировали идеологические вопросы. Но на первый план все больше выходил Яковлев, так как Зимянин часто болел, и было видно, что Горбачев приближает своего протеже. В январе 1987 г. на Пленуме М. В. Зимянина освободили от работы в связи с уходом на пенсию. Было очевидно, что определенную роль в подготовке идеологических основ этого важного Пленума сыграл А. Н. Яковлев. С этой поры он все более сближался с Горбачевым. Во все зарубежные поездки Горбачев стал неизменно брать с собой Яковлева.

А. Н. Яковлев в 1986 г. был на Политбюро скромен. Выступал редко. Всегда кратко, образно, с позиций безусловной поддержки перестройки, подчеркивал ее прогрессивный, социалистический характер. Затем, после января 1987 г., он стал более настойчиво продвигать тезис демократизации, гласности, раскрытия потенциальных возможностей социализма в борьбе за обновление общества. В июле 1987 г. он стал членом Политбюро.

Особенно выросли его роль и влияние на Горбачева после XIX партконференции. Уже как член Политбюро он стал более весомым, уверенным в себе. Не говорил, а вещал. При спорах, дискуссиях занимал чаще не конфронтационную, а примирительную позицию с непременным уклоном к радикальным преобразованиям, против косности и консерватизма. Отвечая на обеспокоенность, тревогу товарищей, что в обществе зреют и идут негативные процессы, проявляются левацкие загибы, необоснованно охаивается в прессе все прошлое, он обычно уверял, что ничего в этом страшного нет. Все идет нормально. Демократический процесс не надо стерилизовать, загонять болезнь внутрь. Надо вскрывать негативные явления. Создаются разные общественные неформальные организации и народные фронты — это хорошо, поддержка перестройки. Националистические проявления тоже объяснимы, так как растет национальное достоинство народа. Если чудачит пресса, то это плюрализм мнений и т. д.

В марте 1988 г., когда «Советская Россия» опубликовала статью Нины Андреевой, А. Н. Яковлев отнесся к этой публикации резко критически. Его возмущение, ярость были необычны. Перед нами предстал не миротворец, а страстный борец — Александр Яковлев. Он буквально разнес статью, автора, да и тех, кто пытался как-то смягчить обвинения, утверждая, что от нашей прессы можно ждать всего. Мне запомнилось также очень агрессивное выступление А. Н. Яковлева на Секретариате в мае 1989 г., когда речь шла об организации «Память». Он обрушился на всех и вся. И возникшие ранее по различным причинам разногласия с Е. К. Лигачевым стали разрастаться.

Как уже говорилось, Горбачев принял упреждающие меры. С его точки зрения, ловко развел соперников. А по существу грубо перетасовал людей в Политбюро, переменив сферы их деятельности. Отстранив Лигачева с фактической роли второго секретаря ЦК, поручил ему «самое сложное — сельское хозяйство». Идеологию — Медведеву, Яковлеву — международные вопросы. Собственно, поставил последнего рядом с собой. С этой поры фактически прекратил работу Секретариата ЦК, стала утрачиваться связь с местными партийными комитетами. Так, по-моему, человеческие симпатии и антипатии Генсека привели к значительному ослаблению организационной структуры и затруднили работу Политбюро и Секретариата ЦК. Ну а Яковлев стал незаменимым советником и другом Горбачева.

* * *

Вернемся к дневнику. Октябрь 1989 года.

7 октября. В 23.40. М. С. Горбачев возвратился в Москву из Берлина, где был на торжествах, посвященных 40-летию ГДР.

Продолжительная беседа в аэропорту. Он «заряжен» впечатлениями. Массовое шествие молодежи, факелы. Крики, приветствия в мой адрес, скандирование «Горби»! Э. Хонеккер несколько напряжен, но непоколебим». Обстоятельный разговор был с членами Политбюро о перестройке. Чувствуется, отметил Горбачев, что ранее Э. Хонеккер не все рассказал своим коллегам о наших беседах. Я сказал им прямо: «Кто опаздывает, того наказывает жизнь». Но Э. Хонеккер не чувствует осложнившейся обстановки вокруг него. Настроение в народе и активе сложное. Можно ожидать непредвиденных событий». (Мы слушали его оживленный рассказ с обеспокоенностью.) Но он продолжал, как бы об уже решенном деле: «Возможная опора — Ханс Модров и Эгон Кренц».