Читать книгу - "Тайная история атомной бомбы - Джим Бэгготт"

Полным ходом работая над материалом для бомбы, Комптон обращал внимание на физику реакций под действием быстрых нейтронов и последствия создания бомбы. Он поручил это направление физику Грегори Брейту, выходцу из России^[86], но Брейт очень скоро разочаровался недостаточно быстрым продвижением разработок и недопустимо низким уровнем безопасности. 18 мая 1942 года он отошел от руководства этими работами и вернулся в морской флот, где служил до участия в программе S-1. Комптон, пригласивший поработать над проектом — под начало Брейта — Оппенгеймера, теперь назначил его руководителем.

Оппенгеймер был замечательным физиком, но небезупречным человеком. Сын еврейских эмигрантов, разбогатевших в Америке, он вырос в достатке и имел феноменальную способность к обучению. В возрасте девяти лет он мог предложить кузену задать вопрос по-латыни, на который сам отвечал по-гречески. Однако при всех его талантах Оппенгеймеру было чуждо человеческое сочувствие. Мальчиком Роберт чрезмерно гордился своей ученостью. В детстве, чтобы компенсировать неловкость и робость, он любил покрасоваться. Роберт мог вести себя хвастливо и покровительственно, у него был острый язык. Чувства, которые он вызывал у однокашников, а потом у коллег и сотрудников, колебались от жалости до раздражения.

Оппенгеймер слыл энциклопедистом: его интересовала не только наука, но и психотерапия и искусство. В Гарвардском университете его специализацией была химии, но он изучал также греческий язык, архитектуру, классическую литературу и искусство. Окончив Гарвард, под руководством Дж. Дж. Томпсона он занимался в Кавендишской лаборатории Кембриджа, а потом перебрался в Германию, в Геттинген. Здесь он работал с Джеймсом Франком и Максом Борном, познакомился с Гейзенбергом, с английским физиком Полем Дираком и многими другими прославленными физиками-теоретиками.

Комптон впервые встретился с Оппенгеймером в Геттингене в 1927 году. «Специалист в ядерной физике, — писал Комптон позже, — он был лучшим толкователем математических теорий, объясняя их тем из нас, кто занимался непосредственно экспериментами».

Получив докторскую степень, Оппенгеймер снова прибыл в Гарвард, а потом перешел в Калифорнийский технологический институт в Пасадене. Затем он на год попридержал несколько предложений на научные должности, чтобы вернуться в Европу и продолжить образование. Сначала он отправился в голландский Лейден, где сотрудничал с Паулем Эренфестом, а потом перебрался в швейцарский Цюрих, чтобы обменяться опытом с Вольфгангом Паули, который только что завершил первый этап совместной работы с Гейзенбергом по квантовой электродинамике. В июле 1929 года Оппенгеймер вернулся в Америку и получил должность на кафедре Калифорнийского университета в Беркли. Всего годом ранее на пост адъюнкт-профессора здесь же, в Беркли назначили Лоуренса.

Оппенгеймер, несомненно, был талантлив, но скорее как техник, чем как новатор. Он умел оттачивать и развивать идеи других, но сам оригинальными идеями не блистал.