Читать книгу - "Шпион номер раз - Геннадий Соколов"

Иванов с Шевелевым вернулись в Лондон поездом. А страховой агент потом долго не понимал, почему Евгений Михайлович хотел восстанавливать машину. Ведь по страховке ему выплачивали почти полную ее стоимость, и можно было без труда купить новенький красавец «Остин».

Англичанину было невдомек, что, списывая разбитый вдребезги «Остин», помощнику военно-морского атташе Иванову пришлось бы доложить руководству, что в первые же месяцы работы он умудрился разбить свою машину. Такое начало не сулило ему похвалы, и Иванов с Шевелевым решили промолчать.

Через неделю, к огромному удивлению обоих, «Остин» уже был восстановлен в одной из ремонтных мастерских в Портсмуте и пригнан в Лондон. Репутация Иванова была спасена. Проездив несколько месяцев на отремонтированном «Остине», он устроил его продажу с одновременной покупкой «Хамбер Супер Снайп» третьей серии. В автомобилях он знал толк. Да и цена машины была приемлемой и не вызвала возражений в бухгалтерии посольства.

Это была отличная по тем временам машина. Трехлитровый 120-сильный шестицилиндровый двигатель, дисковые тормоза, комфортабельный салон, стильный внешний вид, скорость в 150 километров в час — для начала 60-х годов ХХ века это были весьма неплохие параметры. Многие специалисты тех лет считали «Хамбер Супер Снайп» лучшим английским серийным автомобилем.

Замечу, между прочим, что «Хамберы» впервые появились на дорогах Великобритании еще в 1868 году. Правда, сначала это были велосипеды. Этот двухколесный транспорт, произведенный на заводах Томаса Хамбера в Шеффилде, а затем в Ковентри и Бистоне, буквально заполонил дороги страны. Ну а в 1899 году из ворот завода в Бистоне вышел первый автомобиль — «Фаэтон» — мощностью в три с половиной лошадиные силы.

Первые «Хамбер Супер Снайпы» появились на дорогах страны накануне Второй мировой войны, а их последняя пятая серия вышла незадолго до поглощения компании американским автомобильным гигантом «Крайслер» в 1965 году.

Так вот, оставив крейсерскую скорость, Иванов нажал на акселератор, и его «Хамбер», взревев, полетел в Лондон на всех парах. Черный «Ровер» сопровождения затерялся где-то сзади, но через минуту-другую его сменил красный «Воксхол».

Водитель сбавил обороты. От «хвоста» на шоссе отделаться совсем не просто. «Наружка» не отставала. Ребята из Леконфилд-хаус на Керзон-стрит — лондонской резиденции британской контрразведки — знали свое дело совсем неплохо: Иванов в этом уже не раз успел убедиться. Он понимал, что его партия с «МИ-5» только начинает разыгрываться. Лекции по стране — всего лишь отвлекающий маневр. Вся борьба была впереди.

А противоборство обещало стать нешуточным. Советским разведчиком тогда непосредственно занимались сотрудники сразу двух из шести отделов «МИ-5». «Топтуны» из службы «наружки» относились к административному подразделению, так называемому «Отделу А». Здесь отцы-создатели секретной службы, что называется, свалили всех в одну кучу. Под крышей одного и того же отдела оказались и управление делами, и юридическая служба, и научно-технический отдел, и архив, и политики-аналитики, и «топтуны». Возглавлял этот чудо-отдел ветеран «МИ-5» подполковник Малкольм Камминг. Он поступил на работу в контрразведку еще в 1934 году.

Вторым и главным «опекуном» Иванова в «МИ-5» был «Отдел Д». Именно его сотрудники занимались работой по противодействию разведке СССР и стран социалистического лагеря. «Отдел Д» включал в себя четыре секции. «Секция Д1» занималась исключительно спецслужбами Советского Союза. «Д2» — Китаем и странами Варшавского договора. «Д3» — осуществляла исследования, готовила разработки и проводила анализ. «Д4» — вела агентурную работу.

Самой важной и многочисленной была, естественно, секция «Д1». Она объединяла три основные направления работы. Направление «А» включало контрразведывательные операции. Направление «В» — работу «в поле», а направление «С» — операции против советского посольства в Лондоне. Курировал «Отдел Д» второй человек в «МИ-5» и правая рука шефа, сэра Роджера Холлиса, — Грэм Митчелл. Оба пришли в контрразведку до Второй мировой войны. Холлис тогда занимался коммунистами, а Митчелл — фашистами. В 1956 году они стали генеральным директором и заместителем генерального директора «МИ-5» соответственно. И оставались на своих должностях до 1965 года. Это они провели в контрразведке реформы, которые назрели и отказ от которых в первые послевоенные годы привел к кризису доверия.

Напомню, что в 1946 году тогдашний победитель на парламентских выборах новый премьер-министр Великобритании лейборист Клемент Эттли назначил на должность Ди-Джи, то есть генерального директора «МИ-5», сэра Перси Силлитоу. Тот всю жизнь проработал констеблем в южно-африканской полиции и не имел ни малейшего представления о контрразведке.

В итоге в ближайшие два-три года престиж «МИ-5» в высших эшелонах британской власти оказался значительно поколеблен, а после бегства в СССР Гая Берджесса и Дональда Маклина вообще опустился до низшей отметки. Но левые силы, похоже, такое положение дел даже устраивало. Для них «МИ-5» всегда ассоциировалась со слежкой и выявлением неблагонадежных, с хитроумными провокациями вроде сфабрикованного службой безопасности накануне парламентских выборов 24-го года письма Зиновьева английским коммунистам.

Публикация той фальшивки, призывавшей разжечь огонь пролетарской революции на Британских островах, помогла консерваторам выиграть выборы и похоронить честолюбивые планы создания первого в истории страны лейбористского правительства.

Назначение Клементом Эттли аутсайдера на пост Ди-Джи должно было, по его замыслу, помочь очистить британскую службу безопасности от патологической ненависти к левым. Это оказалось на руку не только лейбористам, но и советской разведке. Ведь службу в «МИ-5» оставили многие отличные профессионалы, не сумевшие найти общего языка с лейбористом-полицейским.

Ушел из «МИ-5» ее зам Гай Лиделл, которому многие прочили кресло шефа. А ведь никто лучше него не знал коммунистическую сеть в Великобритании. Хлопнул дверью и полковник Тар Робертсон, руководитель отдела, который в годы войны провернул ставшую хрестоматийной операцию «Даблкросс». Операцию, в рамках которой «МИ-5» перевербовала четыре десятка немецких агентов и организовала через них поставку в Берлин хорошо продуманной дезинформации, спутавшей Абверу все карты.

Никак не мог сработаться с сэром Перси Силлитоу и Дик Уайт, возглавлявший в ту пору основной отдел службы — «Отдел В», занимавшийся непосредственно контрразведкой. Он тоже собирался подать в отставку, не находя в себе сил работать с руководителем, мало разбиравшемся в порученном ему деле. Но преданность Секретной службе Ее Величества все же взяла верх.

В 1953 году, когда левые силы проиграли выборы в парламент и премьер-министром страны вновь стал Уинстон Черчилль, Дик Уайт получил от него полномочия навести порядок в британской контрразведке. Он стал ее руководителем. Человек опытный и сведущий в делах вверенной ему службы, Дик Уайт ознаменовал свое назначение на пост Ди-Джи крутой реорганизацией службы.

Он заложил в ней ту структуру, которую три года спустя окончательно внедрил его преемник Роджер Холлис. Был, в частности, упразднен неактуальный более отдел по военному взаимодействию, зато был создан новый — кадровый. Именно в этом новом «Отделе В» создавалась более надежная система подбора и расстановки кадров, а также контроля за персоналом, работающим с государственными секретами. Система, не допускающая или хотя бы сводящая к минимуму возможность вражеского проникновения в британские секретные службы, режимные министерства и ведомства.