Читать книгу - "Государство Катар. Отражения во времени - Игорь Сенченко"

С учетом всего происшедшего в Аравии, в Лондон, в феврале 1913 г., прибыл великий визирь Османской империи Хакки-паша — с поручением султана прийти к соглашению с британцами по всему комплексу спорных вопросов, касавшихся зоны Персидского залива, включая вопрос о статусе Бахрейна и Катара. Начались длительные и непростые переговоры. Британский министр иностранных дел Эдуард Грей специальным меморандумом уведомил султана Турции, что «длительный мир между двумя странами» возможен только при условии отказа Порты от претензий на Бахрейнские острова и полуостров Катар.

7 апреля 1913 г. Порта информировала Лондон, что турки готовы уйти из Катара, полностью и окончательно, но при условии, что Катар сохранит независимость и не будет аннексирован Бахрейном. От своих претензий на Эль-Хасу и остров Захнуниййа, как явствовало из депеши турок, Порта отказываться не собиралась.

Англичане в ходе переговоров настаивали на том, чтобы бахрейнские рыбаки могли свободно посещать остров Захнуниййа зимой, во время сезона рыбной ловли, без уплаты каких бы то ни было пошлин.

3 мая 1913 г., в ходе очередного раунда переговоров с Хакки-пашой, англичане заявили, что если турки откажутся от своих претензий на Катар и Бахрейн, то и они, со своей стороны, признают за ними некоторые территории. В том числе остров Захнуниййа и береговую полосу на материке, от того места, что напротив этого острова, и до ‘Укайра. Но при условии письменного обязательства турок о предоставлении свободного доступа бахрейнским рыбакам на остров Захнуниййа в зимний период времени для занятия рыбной ловлей и выплате шейху ‘Исе компенсации за утерю этого острова, в размере 1 000 фунтов стерлингов.

По сути это был ультиматум. Но не принять его Турция в складывавшихся тогда непростых для нее условиях не могла. Настояла только на том, чтобы Англия обязалась не аннексировать Бахрейн и сдерживать шейха ‘Ису от посягательств на Катар.

На этих условиях и состоялось заключение англо-турецкой конвенции от 29 июля 1913 года. Османская империя официально отказалась от притязаний на Катар, Бахрейн и Кувейт. Статья 11 данной конвенции гласила, что Катарский полуостров переходит под управление шейха Джасима из рода Аль Тани и его потомков; и что британское правительство обязуется препятствовать вмешательству правителя Бахрейна во внутренние дела Катара, угрожать независимости этого арабского удела и предпринимать попытки в целях его аннексии.

Следует сказать, что в мае 1913 г., получив сведения о том, что турки собираются вывести их гарнизон из Эль-Бида’а, шейх ‘Иса поинтересовался у англичан, как будет обстоять дело с выплатой катарцами дани Бахрейну в соответствии с договором от 1868 года. По этому договору шейх Мухаммад, правитель Эль-Бида’а из рода Аль Тани, обязался поддерживать мирные отношения с шейхами из рода Аль Халифа на Бахрейне и выплачивать им дань.

В ответе английских колониальных властей в Индии говорилось, что род Аль Тани, действительно, в 1868 г. связал себя обязательством платить дань правителям Бахрейна из рода Аль Халифа, что и делал в течение двух последующих лет. Однако потом ситуация изменилась. Османская империя объявила Катарский полуостров входящим в сферу ее влияния в Верхней Аравии, и разместила в Эль-Бида’а турецкий военный гарнизон. Имея в виду уберечь Бахрейн от акций со стороны Турции, английское правительство рекомендовало правителю Бахрейна не вмешиваться в дела на материковой части Аравии, ни в какой форме и не под каким предлогом. Согласно же англо-турецкой конвенции от 19.07.1913, о содержании которой английский политический резидент в Персидском заливе обстоятельно известил шейха ‘Ису (31.07.1913), англичане обязались препятствовать любой попытке Бахрейна по вмешательству во внутренние дела Катара. А это значит, что роду Аль Халифа о своих намерениях относительно того, чтобы востребовать у рода Аль Тани возобновления выплаты дани, надлежит забыть.

Из-за начала Первой мировой войны конвенция так и не была ратифицирована. И правитель Бахрейна, воспользовавшись сложившейся ситуацией, попытался, было, несмотря на разъяснения, данные ему англичанами, восстановить свои права на получение дани с Катара. Но англичане вновь разъяснили эмиру Бахрейна, что прав на то у него нет; что вмешиваться в дела Катара, а тем более взимать с него дань он не вправе (78).

Поскольку ратификации конвенции не последовало, то не покинул Катар и турецкий гарнизон. Он размещался в форте в Эль- Бида’а, который находился в центре города, недалеко от побережья. Состоял из ста пехотинцев и располагал двумя старыми орудиями. Имелся у турок в Катаре и дозорно-сторожевой пост, в башне у колодца Рушайриб, что в миле от форта в Эль-Бида’а.

Шейх Джасим Аль Тани рассчитывал на то, что, обратившись в ваххабизм, ему с помощью Са’удов удастся выскользнуть из рук англичан. Задумка не удалась — 17 июля 1913 г., в пятницу, шейх Джасим скончался (на 89 году жизни). Произошло это незадолго до отказа турок от прав на Катар, борьбе за независимость которого он посвятил свою жизнь.

Шейх Джасим ибн Мухаммад Аль Тани принадлежал к племени ал-ма’адид, одному из колен именитого племенного союза бану та- мим. Согласно сводам «аравийской старины», из него вышли великие воины (среди них — ал-Ахнаф), известные поэты (Джарир и ал- Фараздак) и основатель ваххабизма Мухаммад ибн ‘Абд ал-Ваххаб.

Абу Хурайфа, один из сподвижников Пророка Мухаммада, рассказывал, что Посланник Аллаха, ведя речь о племени бану тамим, потомках пророка Исма’ила, говорил своей жене А’ише, освободившей ее рабыню из этого племени, что для противников ислама оно будет самым трудным и непоколебимым в вере.

Шейх Джасим, как сообщают арабские историки, достойно обходился с теми, кого одолевал в боях и сражениях. И ярким примером тому — его поведение в отношении турок, наголову разбитых им в схлестке при Эль-Ваджбе.

Интересовался сказаниями и преданиями племен. Как и его отец, был сведущ в поэзии. Часто цитировал строки из поэм прославленных поэтов Аравии, которых бедуины Аравии величали «златоустами» и «рыцарями слова». Сам слагал стихи. Два из них посвятил своей жене, Нуре бинт Мухаммад ал-Ганим, матери его троих сыновей: ‘Али, ‘Абд Аллаха и Ганима.

Уделял большое внимание религиозному образованию катарцев. Израсходовал на эти цели много личных средств. В годы его правления в Катаре открылось 10 мадрас.

Вот как отзывались о шейхе Джасиме широко известные в Аравии личности:

— Мухаммад Шукри ал-Алуси, видный иракский историк: шейх Джасим был одним из самых ярких племенных лидеров Аравии и истинным мусульманином, строго исполнявшим предписания ислама;

— Мухаммад Бихджат ал-Асари, иракский историк, ученик ал-Алуси: шейх Джасим являлся одним из тех, кто горячо ратовал за чистоту ислама, выступал против нежелательных инноваций, выдумок и небылиц относительно истории ислама;

— Джон Филби, знаменитый британский разведчик: шейх Джасим пользовался высокой репутацией среди племен. До конца своих дней сохранял физическую силу и ясность ума;

— Нафиз-паша, муташарриф Неджда и бывший губернатор Басры, который часто посещал Катар, искренне восхищался шейхом Джасимом, его беззаветной преданностью своему народу. В одном из донесений султану он писал, что шейх Джасим Аль Тани, каймакам (вице-губернатор) казы Катар, служит честно, слово свое держит, а вот жалования не получает. Твердо и решительно реагирует на любые поползновения на честь и достоинство Катара. С англичанами ведет себя умно и прозорливо.