Читать книгу - "Белоэмигранты и Вторая мировая война. Попытка реванша. 1939-1945 - Юрий Цурганов"

По сообщению того же источника, городское управление и полиция обслуживаются бывшими офицерами Русской императорской и добровольческой армий. «Партийцы удержались только на заводах в качестве специалистов, но их постепенно увольняют и заменяют теми, кто подвергся репрессиям со стороны большевиков»^[326].

В декабре 1942 года при восточном министерстве было создано Казачье управление, которое возглавил немецкий чиновник Н.А. Гимпель. Новая организация поставила перед собой несколько комплексных задач. Прежде всего — освобождать казаков из лагерей военнопленных и исключать их из положения «остарбайтеров». Установить материальное обеспечение казаков и их семей, находящихся в Германии и зависимых от нее странах, оказывать казакам юридическую помощь. Координировать движение беженцев с казачьих территорий, которые вновь попадали под контроль Красной армии, организовывать приемные беженские пункты, обеспечивать беженцев жильем и питанием. Применительно к проблеме эмигрантов планировалось помогать беженцам в поисках родственников, нашедших приют в странах Западной Европы в 1920-х годах. Наконец, новое ведомство брало на себя задачу подготовить организацию временного казачьего правительства за границей и издавать журнал «Казачьи ведомости» тиражом 10 тысяч экземпляров^[327].

Для осуществления намеченных политических задач Гимпель планировал привлечь к работе П.Н. Краснова. 25 января 1943 года Краснов подписал обращение, в котором призывал казаков встать на борьбу с большевистским режимом. В обращении говорилось о казачьей самобытности и праве казаков на самостоятельное государственное существование. В документе не было каких-либо упоминаний о России. Позже Краснов скажет, что с момента подписания этого обращения он стал только казаком, стал служить только казачьему делу, поставив «крест на своей предыдущей жизни и деятельности»^[328].

Важным фактом направленной идеологической работы в среде казачества следует считать выход в свет 25 апреля 1943 года в Берлине первого номера журнала «На казачьем посту», который стал главным печатным органом несепаратистского направления казаков-эмигрантов. Журнал издавался вплоть до 1945 года. Первый номер открывался обращением к казакам генерал-лейтенанта П.Н. Краснова. Содержание этого документа свидетельствует о том, что позиция автора не изменилась с июня 1941 года: «Идите в Германские войска, идите с ними и помните, что в Новой Европе Адольфа Гитлера будет место только тем, кто в грозный и решительный час последней битвы нелицемерно был с ним и Германским народом»^[329].

15 октября 1943 года была опубликована военная присяга казаков, служащих в германской армии: «Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, перед Святым Евангелием в том, что буду Вождю Новой Европы и Германского народа Адольфу Гитлеру верно служить и буду бороться с большевизмом, не щадя своей жизни до последней капли крови»^[330].

Общий характер и стиль подачи материалов в журнале «На казачьем посту» красноречиво характеризует данная им информация об отступлении немцев из казачьих областей в сентябре 1943 года: «По стратегическим соображениям Главного Верховного Командования Германской Армии, немецкие войска частично оставили занятую ими территорию, в число которой попал и наш близкий и родной каждому казачьему сердцу город Новочеркасск, где сейчас гуляет кровавая рука иудо-большевиков»^[331].

Весной 1943 года начальником всех казачьих войсковых соединений являлся генерал-лейтенант фон Клейст. Ему были подчинены походные атаманы: Всевеликого войска Донского полковник Духопельников, Кубанского казачьего войска полковник В.Д. Белый, Терского казачьего войска старшина H.Л. Кулаков. К началу мая 1943 года существовало около 20 казачьих полков, численностью от 400 до 1 тысячи человек в каждом. По сообщению войскового старшины М.И. Зарецкого генерал-лейтенанту Е.И. Балабину от 3 мая 1943 года: «Ощущается острый недостаток в офицерах и урядниках. Есть стремление просить у Германских властей из эмиграции указанных господ офицеров и казаков, так как прикомандированные бывшие красные офицеры не пользуются авторитетом и доверием»^[332].

В «Информации» РОВС за март 1943 года также говорилось о недостатке профессиональных военных кадров: «При войсковом штабе полковника Павлова, перемещенном из Новочеркасска в Таганрог, формируются три донских полка. Командиру одного из них, полковнику Ёлкину, 70 лет. Молодых офицеров вообще нет»^[333]. Полковник В.Д. Белый, являвшийся старшим из походных атаманов, был принят Гитлером по этому вопросу. Помимо обсуждения проблемы привлечения офицеров-эмигрантов в действующие казачьи части, Белый ходатайствовал об объединении казаков, разбросанных по рабочим лагерям, лагерям военнопленных, по отдельным германским воинским частям.

Гитлер ответил, что 1 мая 1943 года начнутся перемены, и ходатайство полковника будет удовлетворено^[334]. 21 апреля германское командование отдало приказ о формировании 1-й Казачьей кавалерийской дивизии под командованием генерал-майора Гельмута фон Паннвица — крупного кавалерийского военачальника, хорошо владевшего русским языком. Дивизия была сформирована главным образом из добровольцев, вступивших в отряды казаков после прихода немцев на территории казачьих земель. Бывшие военнопленные находились в меньшинстве^[335]. 15 июня 1943 года в городе Млаве фон Паннвицем была организована «Школа юных казаков». К июлю 1944-го это учебное заведение насчитывало 450 человек, 85 % которых составляли кубанцы, вывезенные весной и летом 1943-го с Таманского полуострова. Школа готовила урядников с перспективой превратить их со временем в офицеров^[336].

В 1-й Казачьей кавалерийской дивизии форма одежды была унифицирована. Так, донские казаки, составлявшие в дивизии 1-й и 5-й полки, носили черные папахи с красным верхом и скрещенными полосами серебряной тесьмы, темно-синие шаровары с красными лампасами и красно-синий нарукавный знак с буквами «ВД» (Войско Донское)^[337].