Читать книгу - "Пеле. Исповедь влюбленного в жизнь - Пеле"

Еще до отъезда в Нью-Йорк США для меня были единственной страной, где я мог спокойно выйти на улицу, не боясь, что меня окружит толпа людей. У США была своя сборная, но среди широких масс футбол не пользовался большой популярностью, а на профессиональном уровне его сравнивали с бейсболом или американским футболом. Правда, многие забывают о том, что команда США прошла в полуфинал первого Чемпионата мира по футболу в 1930 году – и проиграла Аргентине. А в 1950 году сборная одержала знаменитую, но совершенно неожиданную победу со счетом 1:0 над командой Англии, в которой играли Билли Райт, Альф Рамсей, Уилф Мэннион и Том Финни. Вплоть до учреждения Североамериканской футбольной лиги в 1967 году в стране, по сути, не было настоящей лиги – все попытки ее организовать ограничивались конкретными регионами, обычно Нью-Йорком или Новой Англией. Но ситуация быстро менялась, футбол день ото дня становился все популярнее, а я был очень взволнован тем, что мне предстояло стать лидером спорта в стране с несколькими сотнями миллионов людей.

Ранее я несколько раз бывал в США. В 1968 году меня даже удостоили звания почетного гражданина Канзас-Сити, когда «Сантос» прилетел туда на матч против «Канзас-Сити Сперс». И хотя большинство американцев были не в курсе, кто я такой, многочисленные иммигранты из стран, где футбол любили, меня знали – они-то и заполняли стадионы во время туров «Сантоса». Мне нравились Штаты, а Роземери, которая была со мной в Нью-Йорке пару раз, по-настоящему влюбилась в этот город. Поэтому она была очень взволнована перспективой переезда. Также я настоял на том, чтобы «Космос» нанял Жулио Маццеи на роль ассистента тренера и консультанта по вопросам физической подготовки. Его жена, Мария Хелена, тоже поехала и составила Роземери прекрасную компанию, когда мы устроились в Америке.

Наконец, адвокаты закончили свою работу, чернила в контракте высохли, а «Warner» была готова представить новую звезду. Это должно было состояться 11 июня 1975 года в фешенебельном ресторане «21», где любили отдыхать знаменитости. Казалось, что на пресс-конференцию пришла половина всех представителей СМИ со всего мира. Это свидетельствовало о том, какой интерес и какое любопытство вызвал мой переход. Профессор Маццеи все переводил, а я старался справиться с сыпавшимися на меня вопросами. В первую очередь мне определенно следовало подучить английский!

Также надо было разобраться с трудностями, с которыми мне, как игроку «Космоса», предстояло столкнуться. Я очень хотел как можно скорее взглянуть на новых товарищей по команде, и как только с формальностями было покончено, мы пошли посмотреть пару матчей. На стадионе «Даунинг» в Нью-Йорке, их временной базе, мы наблюдали за тем, как команда проиграла «Ванкуверу» со счетом 0:1, а потом с тем же счетом – «Филадельфии Атомс».

Было понятно, что работы предстояло много. После присоединения к Североамериканской футбольной лиге у команды случались взлеты и падения. В 1972 году «Космос» впервые выиграл на чемпионате, но потом в 1974 году занял последнее место, потерпев поражение в четырнадцати из двадцати матчей. Они были любительской командой. Я знал их тренера, англичанина Гордона Брэдли, поскольку он играл за «Нью-Йорк Дженералс». В 1968 году они одержали победу над «Сантосом» благодаря тому, что Брэдли эффективно меня опекал и не давал забить гол. В юности он выступал в Первом дивизионе, в клубе «Сандерленд», но потом получил травму колена и переехал в Северную Америку, играл в Торонто и Балтиморе, а в 1971 году присоединился к «Космосу» на правах тренера и игрока.

Брэдли был хорошим футболистом и очень порядочным человеком, но нам с Жулио Маццеи показалось, что ему не хватает знаний. Даже если закрыть глаза на то, что команда была недостаточно талантлива, чтобы удерживать превосходство, игроки не уделяли футболу все свое время, да и общий уровень физической подготовки не шел ни в какое сравнение с тем, к чему я привык в «Сантосе». Также я с беспокойством заметил, что в лиге были команды не только с более удачным составом, но и с более высоким уровнем подготовки игроков, чем в «Космосе». Сначала было очень трудно. Я помню, как говорил себе: «Боже! Во что я ввязался?»

Мой дебют в лиге состоялся через неделю после пресс-конференции в «21». Мы играли против «Торонто Метрос» на острове Рэндалла. Помимо того, что мы победили со счетом 2:0, посмотреть на матч вместо привычных 8000 болельщиков пришли 22 500 – стадион не смог вместить всех желающих! И на домашних матчах во время моего пребывания в клубе мы собирали в среднем не менее 20 000 человек. Это говорит о том, что мой приезд вызвал у людей интерес. И не хочу показаться самодовольным, но в те дни, когда я не мог играть из-за травмы или сидел на скамейке запасных, продажи билетов резко падали. Это еще одно доказательство того, что стратегия, в которую вложился «Космос» и «Warner Communications», приносила свои плоды. Я смог заинтересовать американцев футболом, что подтверждалось очевидными результатами.

Сезон 1975 года был непростым. Мы победили в шести и проиграли в семи оставшихся матчах. К тому же я получил травму в игре против «Сан-Хосе Эртквейкс», что, разумеется, не пошло нам на пользу и мы не смогли победить в плей-оффе. В конце августа мы должны были отправиться на месяц в тур по Европе и странам Карибского бассейна, а я опасался, что мы будем выглядеть глупо, если не усилим команду. После переговоров с Гордоном Брэдли и Клайвом Туа клуб согласился пригласить двух футболистов из Северной Америки, которые на тот момент играли за «Сантос»: бразильца Нелси Мораиса и перуанца Рамона Миффлина. Они оба были опытными профессиональными игроками, владеющими отличными навыками, и когда мы полетели с ними в Швецию на первый матч против «Мальме», мне было гораздо спокойнее.

Несмотря на то, что мы проиграли со счетом 1:5, я был воодушевлен нашей игрой. Следующий матч возродил воспоминания о 1958 годе, поскольку я вернулся в Гетеборг, и мы выиграли со счетом 3:1, причем я забил два гола. Но нашу радость омрачила серьезная травма Нелси Мораиса. Еще более странное путешествие по закоулкам памяти я совершил по приезде в город. Илена, девушка, с которой я встретился в 1958 году во время Чемпионата мира, узнала о моем визите из местной газеты и пришла ко мне в отель. Было очень неловко, потому что я ее не узнал – она уже стала мамой и привела с собой взрослую красивую дочь. Мы поболтали и сфотографировались вместе. С тех пор мы больше не виделись, но я уверен, что Илена стала бабушкой, а ее внучка скорее всего столь же прекрасна, как и она, и ее дочь в этом возрасте.

После матча в Стокгольме мы отправились в Осло и Рим, пусть и не побеждая в каждом матче, как это было в «Сантосе», но играя вполне достойно. Команда начала срабатываться, и к тому времени, как мы добрались до стран Карибского бассейна, я уже уверенно смотрел в будущее. На Ямайке мы играли против «Сантоса» и от души повеселились, одержав победу над командой из Пуэрто-Рико со счетом 12:1. Из-за моих обязательств перед программой «PepsiCo» я вынужден был пропустить последний матч против гаитянской команды, но при том, что перед началом тура я был крайне взволнован, покидал я его в хорошем расположении духа.

* * *

Я привыкал к Нью-Йорку, а Нью-Йорк привыкал ко мне. На матчи «Космоса» собирались толпы болельщиков, и вскоре начало казаться, что меня уже все знали. Однажды я пошел на бейсбольный матч вместе с Диком Янгом, известным спортивным журналистом, который со скептицизмом смотрел на перспективы развития футбола в Штатах. Когда люди поняли, что я присутствую на стадионе, это вызвало настоящий ажиотаж, все хотели меня увидеть. Помню, как Дик сказал: «Я ошибался – ты и вправду знаменит!»