Читать книгу - "Прибалтика. 1939–1945 гг. Война и память - Юлия Кантор"

Говоря о специфике немецкой оккупации в Литве, нельзя не остановиться на таких аспектах политики «германизации» и «растворения» литовского народа, как уничтожение науки, литературы, искусства, исторического наследия и других основ национальной самоидентификации.

Война застигла Академию наук Литвы (ЛАН) при становлении – она была основана при советской власти. Научную деятельность начали только институты отдела гуманитарных наук (литовского языка, литовской литературы, этнологии, истории). Накануне войны здесь работало около 100 сотрудников. Главной целью Академии, согласно ее уставу, было «сплотить научные силы литовского народа для решения научных проблем, изучать прошлое Литвы, ее настоящее, народную культуру, природные богатства, согласовывать работу науки и культуры Литвы с деятельностью других учреждений»¹⁵⁴. В составе Академии работало три отдела: гуманитарных, социально-экономических и естественных наук. В начале войны нацисты мало вмешивались в деятельность Академии, однако со временем они все больше старалась подчинить ученых Литвы военным и пропагандистским интересам Германии. Весной 1942 г. оккупационная власть более чем наполовину уменьшила количество штатных работников: 1 января 1942 г. в ней работали 133 сотрудника, а 1 июня 1942 г. – 61 сотрудник. По поводу сокращения штатов президиум ЛАН не раз обращался в учреждения власти. 7 января 1943 г. председатель Литовской академии наук В. Юргутис писал генеральному советнику просвещения:

«Весной 1942 г. штаты Академии Наук Литвы были настолько сокращены, что некоторые институты, как, например, права и хозяйства Литвы, и учреждения, как Исторический музей в Вильнюсе, оставлены совсем без служащих и смотрителей. <…> Директора Институтов, которые отвечают за работу учреждений и руководят ими, не оплачиваются. У других сотрудников академии, специалистов в своей области и окончивших высшие учебные заведения, оставлена совсем низкая зарплата. Таким образом сознательно или бессознательно созданы такие условия, которые не только мешают работе, но и не соответствуют Академии Наук как самому высокому учреждению науки»¹⁵⁵. Не хватало средств не только для зарплат, но и для самых обыкновенных бытовых нужд: на дрова, на канцелярские принадлежности и т. д. Хоть выплата зарплаты была прекращена руководителям многих институтов и отделений Академии, все же большинство ученых продолжало работу и заботилось о сохранении ценностей культуры и науки¹⁵⁶.

До войны ЛАН размещалась в четырех зданиях. Вермахт уже в начале войны для своих нужд занял три здания Академии: библиотеки, Исторического музея и Института литовского языка. 17 марта 1943 г. немецкая полиция захватила и единственное незанятое оккупационными структурами помещение Академии. Урон был нанесен не только недвижимому имуществу, но и научным фондам. Отступая, немцы увезли в Германию немало ценных картин и оборудования¹⁵⁷.

В марте 1943 г., когда были закрыты университеты Литвы, деятельность ЛАН официально не была прервана, однако де-факто ее работа была приостановлена¹⁵⁸. По распоряжению Х. Лозе от 1 сентября 1942 г. при рейхскомиссариате «Ост-ланд» в Риге был создан специальный ученый совет, которому оккупанты поручили составить планы научно-исследовательских работ в странах Балтии и руководить всеми этими работами в научных и учебных учреждениях. 1 мая 1943 г. в Вильнюс приезжал руководитель упомянутого совета профессор. Х. Стегман. Он встретился с научными сотрудниками и обсудил заботящие немцев темы. По указанию оккупационной власти все научно-исследовательские работы были разделены на четыре группы: А – важные для войны, B – важные для хозяйства, С – значительные с других точек зрения и D – неактуальные темы. Изучающим темы A и B немцы гарантировали платить всю зарплату по штату и обещали освободить от трудовых повинностей. Однако ученые обязаны были согласовывать темы исследований. Большинство тем факультета гуманитарных наук Вильнюсского университета причислили к группе C (из 41 темы к этой группе были причислены 24). Из 12 тем языковых учений лишь одна тема была причислена к группе B – создание немецко-литовского словаря¹⁵⁹.

Посетившие Вильнюс чиновники оперативного штаба Розенберга во время совещания 4 июля 194з г. подчеркнули, что «исследование большевистской идеологии и ее практического влияния» является одной из важнейших задач. Они остались недовольны опубликованными антибольшевистскими работами, назвав их малонаучными. На этом совещании немцы требовали привлечь к этим исследованиям больше людей, чтобы в течение трех месяцев появились бы первые результаты работы. Чиновники штаба Розенберга обязали также найти в Литве ученых, которые до 1 апреля 1944 г. подготовили бы для печати статьи на следующие темы:

1) отражение взаимоотношений немцев и литовцев в литературе и фольклоре;

2) влияние немецкого права на Литву за столетия;

3) влияние германской культуры на литовский язык;

4) влияние немцев на искусство Литвы и т. п.

Эти темы должны были считаться «по-военному важными»¹⁶⁰. Исследования явлений природы также старались подчинить потребностям тотальной войны. Уполномоченный по делам просвещения Литвы И. Шрейнерт 12 октября 1943 г. письменно указал действующим факультетам университетов и Ветеринарной академии исследования группы A поддерживать и закончить до 1 апреля 1944 г. К ним должны были быть привлечены и ассистенты, занимающиеся исследованиями групп C и D, однако упомянутые указания практически не исполнялись не только до 1 апреля, но и до окончания оккупации.

Нацисты отлично понимали значение печати для формирования общественного мнения, поэтому она была взята под тотальный контроль. Печатная продукция выходила по правилам, установленным отделом пропаганды Генерального комиссариата. Литовские газеты могли публиковать только разрешенные цензурой статьи; редакциям немецкие чиновники посылали обязательные для публикации передовицы, пропагандистские статьи и различные объявления. Уже в начале оккупации была введена военная цензура, в руки немцев перешли типографии, книжные магазины, другие предприятия и учреждения печати и распространения. По распоряжению Лозе от 22 декабря 1941 г. все желающие работать в печати были обязаны получить письменное разрешение оккупационных властей. По распоряжению Лозе от 5 марта 1942 г. контроль за печатью был еще более ужесточен. Разрешения выдавались не только для выпуска газет и журналов, но и для изготовления другой печатной продукции (книг, календарей, плакатов и т. д.). Выданное разрешение могло быть отозвано и могло быть выдано с какими-нибудь дополнительными «отягощениями». За невыполнение распоряжения грозила тюрьма и большой денежный штраф. Службы надзора над прессой генерального комиссариата и военная цензура зорко следили за литовскими СМИ и «оберегали» ее от «вредных» статей. Постоянно уменьшался и тираж литовских газет. Например, в феврале 1942 г. тираж еженедельника «Совет крестьянина» немцы сократили со 160 тысяч до 60 тысяч экземпляров.

В годы гитлеровской оккупации в Литве выходили только две ежедневные газеты – «К свободе» (с 1943 г. – «Будущее») в Каунасе и «Новая Литва» в Вильнюсе; еженедельники: «Совет крестьянина» в Каунасе, «Родной край» в Шауляе, «Земля Жемайтии» в Тельшае, «Голос Паневежиса» и «Биржевые ведомости». Также издавались несколько журналов: «Неделя», «Огонек», «Новая усадьба» и дважды в месяц выходившие «Знания взаимной помощи». Лишь в конце 1943 г. было получено разрешение для журнала культуры «Творчество». Для немцев в Литве издавались две ежедневные газеты «Каунер цайтунг» и «Вильнер цайтунг».