Читать книгу - "В тумане тысячелетия - Александр Красницкий"

Неистовства их были так ужасны, что в церквях Франции того времени за обедней молились об избавлении «от ужасов норманнов», которых считали «бичом Божьим» — не менее, чем Аттилу, также в своё время нападавшего на Париж.

Карл Плешивый как будто не обращал внимания на эти набеги, предоставляя управляться с норманнами самим жителям. Дело, наконец, дошло до того, что вассалы Карла, не видевшие от своего сюзерена никакой помощи, возмутились против него и просили помощи у германского короля Людвига, но у Карла всё-таки оставалось много сторонников, и он прогнал явившегося было на призыв бунтовщиков Людвига.

Не мудрено, что в такое смутное время норманнские и варяжские дружины и из грозной Дании, с далёкого севера, стремились именно в эту несчастную, раздираемую к тому же внутренними раздорами страну. Британия была слишком бедна, тогда как страна франков с её рыцарскими, полными всякой добычи, замками считалась особенно богатой, и доступ к ней благодаря множеству бухт был лёгок и удобен.

Сколько в это время было стёрто с лица земли мелких городков, величественных рыцарских замков! Сколько пролито было крови!.. В общих чертах только упоминает об этом история, не перечисляя даже названий погибших в огне, потонувших в крови поселений...

Древние французские летописи рисуют мрачными красками состояние страны после нападений викингов. «Стены разорённых городов, церквей и монастырей, — говорится в них, — поросли кустарником. Одни из жителей ушли на восток для поселения в дальних странах, другие готовы были лучше переносить все опасности, нежели покинуть отцовское наследие, но зато лишились всего имущества; некоторые, расторгнув связи, пристали к этим чужеземцам и, чтобы получить их доверие, поступали ещё свирепее самих врагов и погружали руки в кровь своих друзей и родных. На морских берегах — совершенное запустение, потому что жители бросились в укреплённые города; да и во всей прочей стране едва встречается какое-нибудь человеческое существо. Та же картина на севере и на юге, даже и внутри государства. Земля не приносила владельцам никаких доходов: виноградники и сады разорены; работники прогнаны; на больших дорогах не встречалось ни купцов, ни путешественников; могильная тишина поселилась на необработанных полях; терновник и крапива покрыли плодородную почву».

Один духовный писатель, Бенедикт де-Сен-Мор, написавший в XII веке стихотворную летопись о герцогах Нормандии, оплакивает в сильных стихах унижение и бедственную участь франков, «принуждённых преклонить головы под иго ужаснейшего народа в мире»; ему кажется, что «потомство сочтёт невероятным позор и унижение, покрывшие некогда могущественный народ».

Но, кажется, добрые клирики и монахи, единственные историографы той поры, слишком преувеличивали страшные поступки норманнов и бедствие от них для Франции. Это особенно вероятно вот почему: церкви и монастыри были приютом французских летописцев, и к этим священным зданиям викинги преимущественно и направляли свои набеги, потому что могли получить там самую богатую добычу в виде золота, серебра и других ценностей.

Историки иных стран с удивлением говорят о высоком росте и красивой физиономии норманнов; но французские летописцы не могут привести ни одного порядочного поступка норманнов: для них этот народ — «исчадие ада, порождение дьявола, свирепые язычники»; видно по выражению одного позднейшего норманнского историка, «что они писали дрожащей рукой, с застывшей от страха кровью, в дымившихся ещё развалинах своих монастырей».

Нередко, однако, те же самые летописцы высказывали горькие жалобы и на своих королей и их приближённых: все они, по словам летописей, несмотря на их христианское имя, «не удерживали рук от беззаконий», не гнушались никакого греха, но отнимали у церквей и монастырей их имущество и владения, жестоко угнетали народ, были безбожнее «моавитов, амалекитов и норманнов».

Отсюда ясно видно, что набеги северных витязей были ещё не самым большим бедствием.

Эти летописцы сетуют также на глубокую испорченность нравов своего народа и сознаются, что как ни сурова участь, посланная стране в норманнских жестокостях, однако же она — достойное возмездие за порочную жизнь всех народных сословий.

Новейшие историки ищут причины удивительных успехов и счастья норманнов в недостаточном управлении государства, в слабости правительства, в честолюбии и несправедливости вельмож. Распад империи по смерти Карла Великого не было бедствием как для неё, так и для народов и человечества.

Но беспрестанные дележи земель между государями, их шаткие взаимные отношения и продолжительные несогласия имели гибельные последствия как для них самих, так и для Европы. Временщики духовного и светского сословий властвовали везде: захватили целые области, незаконно присвоили себе права величества в своих герцогствах и графствах, иногда бунтовали против короля, иногда враждовали друг с другом. Презираемая королевская власть с каждым днём приходила в упадок. В жестоко угнетённом народе исчезла всякая воинственность; образ мыслей у всех становился рабским; ни в городах, ни в сёлах не стало участия к общему делу, никто и не помышлял об общем благе. Обнищавшие и угнетённые народные сословия с охотой приставали к норманнам для отмщения своим притеснителям; даже многие вассалы для своих мстительных и властолюбивых замыслов нередко искали помощи у викингов и с этой целью даже помогали им занимать укреплённые города и замки.

Вот в общих чертах главные принципы воинских успехов разрозненных норманнских толп, делавших то и дело набеги на богатые земли Европы...