Читать книгу - ""Линия Сталина" в бою - Михаил Виниченко"

Далее А.И. Баранов дает достаточно полную характеристику инженерного оборудования оборонительных рубежей в полосе этого соединения, его противотанковой и противовоздушной обороны. По его воспоминаниям в пределах главной полосы обороны в полковых районах были заранее подготовлены траншеи, ходы сообщения, убежища. Оборудованы дерево-земляные сооружения, оборудованы основные и запасные командные пункты от роты до полка включительно. Внутри полковых районов были вырыты противотанковые рвы и подготовлены эскарпы. Была установлена часть противотанковых, противопехотных мин и фугасов не только перед передним краем, но и в глубине обороны.

Второй оборонительный рубеж в инженерном отношении полностью подготовлен не был, так как была запрещена отрывка окопов и оборудование сооружений на крестьянских землях. Но на некоторых направлениях готовились дерево-земляные сооружения и оборудовались наблюдательные пункты, позиции для артиллерии и пулеметов. Для обеспечения маневра сил и средств была осуществлена подготовка рокадных дорог.

Противотанковая оборона была построена на использовании противотанковых минных заграждений, рвов, эскарпов, дивизионной противотанковой артиллерии, огня дивизионной и корпусной артиллерии. Основные усилия противотанковой обороны были заранее сосредоточены на наиболее танкоопасных направлениях.

Противовоздушная оборона строилась только на средствах дивизий и зенитно-артиллерийского дивизиона корпуса. Однако в этом дивизионе к началу войны была только одна батарея, а две другие находились на сборах в районе Станислава и прибыли в Черновцы только к утру 23 июня. Вполне понятно, что имевшихся средств ПВО при наличии широкой полосы обороны, большом рассредоточении войск, необходимости обороны мостов через реку Прут и Днестр, крупной железнодорожной станции Черновцы, было явно недостаточно. Два истребительных авиационных полка, которые базировались на аэродромах в Черновцах, должны были использоваться по плану командующего армией и округа и ПВО корпуса не обеспечивали. Кроме того, с началом войны эти полки потеряли на земле до 60 % своих самолетов.

По воспоминаниям участников событий, выход дивизий в свои полосы обороны под видом проведения лагерных сборов, начался в первой половине июня 1941 года. От каждого полка было выведено по два стрелковых батальона с полковой и дивизионной артиллерией и все специальные подразделения. До 80 % артиллерии корпуса также вышли в свои районы. 5 июня части 16-го механизированного корпуса были выведены в район сбора по тревоге. Однако эти районы находились на удалении от 50 до 100 километров от государственной границы. Непосредственно по линии государственной границы находились только подразделения, выделенные туда для производства строительных работ.

Войска в запасных районах располагались в палаточных лагерях, занимаясь боевой подготовкой. Подразделения, оставшиеся на зимних квартирах, были готовы к быстрому выходу в свои запасные районы. Со всеми соединениями, частями и подразделениями корпуса поддерживалась устойчивая связь по радио и проводными средствами.

В начале июня командир корпуса запретил более 30 % офицеров покидать свои части. Но в связи с наступлением выходного дня многие офицеры получили возможность выехать к своим семьям, другие направились на отдых в близлежащие населенные пункты.

О том, как начиналась война для 12-й армии, в своих воспоминаниях делится бывший начальник штаба этого объединения генерал Б.И. Арушанян. Он пишет, что 21 июня засиделся в штабе армии за разработкой очередного планового учения и вернулся домой очень поздно. В четвертом часу ночи его разбудил телефонный звонок оперативного дежурного, который сообщил о том, что с начальником штаба армии желает говорить начальник штаба Киевского Особого военного округа генерал М.А. Пуркаев. По прибытию в штаб армии ему сообщили, что командующий войсками округа приказал срочно вызвать в штаб командующего и начальника штаба 12-й армии.

Б. И. Арушунян позвонил в штаб округа и связался с командующим М.П. Кирпоносом.

«Возьмите бумагу, карандаш и записывайте, – потребовал командующий. – Немецко-фашистская авиация сегодня в 3.00 бомбила Киев, Одессу, Севастополь и другие города. С 3 часов 30 минут артиллерия ведет сильный огонь по нашим пограничным заставам и укрепленным районам. Приказываю:

1. Немедленно поднять войска по тревоге, рассредоточить их и держать в боевой готовности; авиацию рассредоточить по полевым аэродромам.

2. Огневые точки УР занять частями укрепрайонов.

3. Полевые войска к границе не подводить, на провокации не поддаваться».

Получив такой приказ, начальник штаба армии связался по телефону со штабами корпусов и дивизий и довел до них сообщение о начале войны и распоряжение командующего фронтом. В это же время по тревоге был собран штаб армии.

Через час после разговора с командующим округом начальника штаба 12-й армии вызвал к телефону генерал М.А. Пуркаев и по аппарату «Бодо» передал условный сигнал для введения в действие Плана прикрытия государственной границы – «КОВО-41».

К тому времени данный план уже был разработан в армии. В соответствии с этим документом армия должна была оборонять полосу шириной до 500 километров, имея построение войск в два эшелона: в первом находились 13-й и 17-й стрелковые корпуса, во втором – 16-й механизированный корпус.

Ниже начальник штаба 12-й армии пишет, что 22 июня активных действий против войск армии противник не проводил. Наступление его войск в полосе армии началось только 26 июня. В этот же день в штабе армии был получен приказ из Ставки Верховного Главнокомандования о передаче во вновь сформированную армию Южного фронта 17-го стрелкового корпуса вместе с занимаемой его соединениями полосой обороны, а также 16-го механизированного корпуса и 4-й противотанковой бригады. В результате, в составе 12-й армии остался один 13-й стрелковый корпус в составе трех горнострелковых дивизий. Полоса обороны армии сократилась почти наполовину.

По воспоминаниям начальника штаба корпуса генерал-майора А.И. Баранова, распоряжение о приведении войск 17-го стрелкового корпуса в боевую готовность, было получено перед рассветом 22 июня 1941 года от Военного Совета 12-й армии, а несколько позже аналогичное приказание пришло из штаба Киевского Особого военного округа. По этой команде соединения участков прикрытия были подняты по тревоге и начали выдвижение к государственной границе. Но для выхода в свои районы войскам армии предстояло пройти пешим порядком по горно-лесистой местности от 50 до 100 километров, на что требовалось более суток.

Поэтому было принято решение вперед выслать усиленные передовые отряды на автомобилях, которые также везли оружие и боеприпасы для личного состава подразделений, задействованных на строительстве приграничных укреплений.

Противостоявшие 12-й армии венгерские части особой активности не проявляли. 22 июня их небольшие отряды попытались вклиниться на советскую территорию на нескольких направлениях, но их атаки были отбиты силами пограничников и подоспевших передовых отрядов соединений.

Относительная пассивность противника в первый день войны позволила в последующем некоторым советским военачальникам в ярких тонах говорить о своем военном предвидении или военном таланте. Так, по воспоминаниям бывшего начальника штаба 17-го стрелкового корпуса генерала А.И. Баранова, в первый день боев в полосе 17-го стрелкового корпуса фашисты лишились до 25 танков и понесли значительные потери.