Читать книгу - "Парижская мода. Культурная история - Валери Стил"

Мода на юбку быстро проходит; еще один шаг, и от нее останется одно воспоминание. Вот общепринятый и по-настоящему стильный костюм: очень пышные бриджи, складки опускаются ниже колена; внешне они напоминают юбку, но без ее неудобств; пояс может варьироваться, но самая популярная модель, особенно для женщин с тонкой талией – болеро. И наконец, мужская кепка или шляпа, в теплую погоду – соломенная, в другое время года – войлочная. Чулки могут быть из тонкой шерсти, черного или темно-синего цвета; шелковые чулки – вне закона, и любой цвет, кроме черного или темно-синего, например полоски или «кричащие» цвета, считаются неприемлемыми.

Вскоре традиционные рекомендации, как одеваться à l’amazone, начали сопровождаться советами, как одеваться à la bicyclette. В обоих случаях фигурировала сходная цветовая гамма, черный и темно-синий, хотя у велосипедисток выбор был несколько шире. Головной убор велосипедистки, однако, был далеко не таким формальным, как цилиндр наездницы; некоторые дамы для езды на велосипеде надевали блузу, «больше напоминающую элегантный купальный костюм». Примечательно, что большинство французских авторов считали «короткие брюки» вполне обычной одеждой^[287].

Действительно, блумеры, кажется, гораздо чаще носили в Париже, чем в Англии или Соединенных Штатах (несмотря на большее пристрастие англосаксов к спорту), хотя многим авторам, писавшим о моде, очень не нравился этот костюм: его называли уродливым и неженственным. Однако, в отличие от Англии, во Франции брюки для велосипедных прогулок превратились в «действительно популярный и в то же время по-настоящему модный» наряд. Блумеры носили все, от «благородных дам» до «хорошеньких» велосипедисток из среднего класса, которые «привнесли еще толику очарования в Буа-де-Булонь». Скорее всего, так получилось потому, что блумеры во Франции считались модной новинкой (а не квазифеминистской декларацией). Оборотная сторона медали заключалась в том, что женские брюки как таковые все еще были неприемлемы. Даже в 1895 году (когда в Буа-де-Булонь часто встречались велосипедистки в блумерах), «псевдовелосипедистки в брюках», прогуливавшиеся по бульвару без велосипеда, стали причиной скандала. На сцене вновь появился префект полиции – на этот раз для того, чтобы запретить женщинам носить брюки в отсутствие велосипеда рядом^[288].

Иллюстрации

Анаис Колен Тудуз. Модная картинка. Le Conseiller des Dames et des Demoiselles. 1857

Шарль Нюиттер. Парадная лестница в «Le nouvel Opéra». Публикуется с разрешения Исследовательского института Гетти, Лос-Анджелес (2928-944)

Эжен Лами. «Ложа в опере». Иллюстрация из «Американца в Париже» Жюля Жанена. 1844

Иллюстрация из кн. Октава Узанна «Женщина в Париже». 1894

Лефранк. Модная картинка. Le Salon de la Mode. 1889

Иллюстрация из кн. Октава Узанна «Женщина в Париже». 1894

ГЛАВА 9
Частная жизнь Парижа

Роль женщины, вращающейся в этих высших сферах, полностью сводится к тому, чтобы очаровывать и соблазнять. У нее нет других обязанностей, кроме тех, которые ей вменяет светское общество.

Октав Узанн. Женщина в Париже. 1894

Мода была не только важным атрибутом общественных мест, таких, например, как театр; она играла важную роль и в частной жизни парижанок. Женщины высшего и среднего сословий часто общались в приватном или полуприватном пространстве. Значимые социальные церемонии, например «белый бал», зачастую объединяли лишь небольшую группу избранных. Приезжие никогда не смогли бы увидеть девушку на ее первом балу в символическом белом платье: «Она носила этот целомудренный и поэтический белый цвет в день своего первого причастия; и она наденет его, когда приблизится к подножию алтаря, чтобы соединить свою жизнь с жизнью мужчины, с которым она сочетается браком. Сегодня вечером это своеобразная униформа… цвет надежды… [и] невинности»^[289].

Салон, в котором хозяйка дома принимала посетителей, был очень важным социальным институтом. Согласно «Кодексу элегантности и хорошего тона», опубликованному в журнале La Grande Dame (1894), женщина никогда не принимала гостей до 16:00. Более ранние приемы считались «высшей степенью мещанства»^[290]. Большинство женщин устраивали эти мероприятия у себя дома, между пятью и семью вечера. Гостям подавали чай и выпечку, что сближало прием с модной и часто воспроизводившейся английской церемонией, известной во Франции как le five o’clock tea (пятичасовой чай). Оба мероприятия предназначались преимущественно для женщин, хотя часто на них присутствовали и мужчины.