Читать книгу - "Людовик XIV. Слава и испытания - Жан-Кристиан Птифис"

Интендант Фуко

Никола Жозеф Фуко, сын секретаря Палаты правосудия, созданной с целью осудить Никола Фуке, пользуется покровительством Кольбера. Государственный советник и докладчик, в 1674 году он становится интендантом округа Монтобан. Именно там, опередив интенданта Марийяка, он вводит практику «драгонад», размещая солдат в домах сторонников Этьена-Франсуа де Коле, епископа-янсениста Памье. Став интендантом Беарна, он принимается за протестантов, используя против них все те же приемы.

Обращения методом «публичного обсуждения»

Этот метод, ничем не отличающийся от практики «драгонад», вступил в силу еще до отмены Нантского эдикта. Интендант в сопровождении пехотного войска входит в город. Вызвав к себе именитых горожан-протестантов, он запирает их в ратуше или в каком-либо другом муниципальном здании; далее несчастные бюргеры вынуждены несколько часов подряд выслушивать обещания и угрозы интенданта, ведущего свои речи в присутствии епископа и армейских офицеров. Если на исходе первого сеанса ожидаемого результата так и не предвидится, упрямцев ожидает «повторный сеанс». В это же время драгуны наносят визиты в дома гугенотов, порой оканчивающиеся грабежами и мародерством. Такая методика преодолевает упорство последних сопротивляющихся. Гугеноты, вняв убеждениям своих именитых представителей, все вместе подписывают акты об отречении.

Успешная политика

Массовые обращения протестантов наводят короля на мысль о том, что эдикт его предка более не имеет права на существование. Протестантская церковная структура разрушена, упрямцев, отказывающихся отречься от своих религиозных убеждений, осталось совсем немного, к тому же они лишены поддержки и средств, позволяющих им сопротивляться. Франция вновь становится католической страной, возглавляемой своим наихристианнейшим королем. На этом Людовик XIV мог бы остановиться, не доходя до отмены Нантского эдикта. К тому же разве не славится королевский строй своей традицией ничего не отменять, даже древние устаревшие законы и уставы? Казалось, до последнего момента король колеблется. И все же 17 октября 1685 года, поддавшись влиянию своего окружения, он принимает решение об отмене.

Ответственность за эдикт Фонтенбло

Кто несет ответственность за эдикт 1685 года? Разумеется, Людовик XIV: как правитель, он принимает политические решения самостоятельно. Но мы не намерены оправдывать или осуждать короля — нас интересует вопрос о том, кто подтолкнул короля к столь серьезному и, увы, ошибочному решению. Долгое время в этом обвиняли госпожу де Ментенон, преподобного отца Лашеза или нового архиепископа Парижа, монсеньора Арле де Шанваллона. В действительности основной груз ответственности должен быть возложен на канцлера Мишеля Летелье. Именно ему принадлежит авторство этого документа, написанного рукой Шатонефа. Уверенный в том, что его подданные-протестанты в большинстве своем приняли католическую веру, король, как следствие, упраздняет Нантский эдикт, взамен устанавливая всеобщий запрет на отправление протестантской религии, даже в частном порядке. У пасторов есть пятнадцать дней на то, чтобы покинуть страну или обратиться в католицизм. Верующие не имеют права эмигрировать из страны под угрозой ссылки на галеры. Лувуа в то же время руководствуется практическими соображениями. Непрерывный поток обращений заставляет его задуматься о том, как продолжать освобождать от тальи и размещать на постой военных. Упразднение кальвинизма как узаконенной религии позволяет ему восстановить и улучшить общее право.

Система информации

То, что король был введен в заблуждение донесениями, которые он читал, и колоссальными числами, которые ему представляли, не вызывает никакого сомнения. Он был обманут своим окружением: одни заведомо лгали ему, желая услужить, другие — желая выслужиться. Министры, главным образом клан Летелье, включавший в себя канцлера, Лувуа и Лепелетье (Кольберы — Сеньеле и Кольбер де Круасси — утратили свое влияние), сортировали информацию, стремясь внушить королю, что «еретиков» в стране осталось крайне мало. Людовик XIV, рассказывает Сен-Симон, «ежеминутно получал списки отрекшихся и причастившихся; с проясненным взором он показывал их придворным; он утопал в этих миллионах святотатцев, словно их обращение было следствием его набожности и власти, так что никто не осмеливался предоставить ему истинные сведения».