Читать книгу - "Тамерлан. Завоеватель мира - Джастин Мароцци"

Это была длинная, намеренно выспренняя речь. Каримов продолжал: «В течение многих лет имя амира Тимура было запрещено и вычеркнуто со страниц нашей истории, чтобы лишить узбекский народ самосознания, уничтожить чувство национальной гордости в душе народа и развить зависимость и подчинение. Но узбеки не забыли своих предшественников и героев — они хранят их в своей душе, как святые образы… Нет никаких сомнений, что этот образ нашего великого предка, воздвигнутый в самом сердце нашей прекрасной столицы — любимого и древнего Ташкента навсегда пробудит чувство гордости в нашем народе».

Музей был спешно построен три года назад, к празднованию 660-й годовщины завоевателя в 1996 году. Тимур был призван на помощь коммунистическим лидерам, чьи позиции зашатались после стремительного распада Советского Союза. Освободительный шторм, вырвавшийся из Москвы, одну за другой захватывал советские республики. В 1991 году независимость пришла и в Ташкент, где местное руководство было полностью сбито с толку событиями за границей и окончательно потеряло контроль над республикой. Твердая почва, на которой Каримов стоял всю свою карьеру, внезапно вырвалась у него из-под ног. Ему требовалось найти какую-то иную опору, чем коммунистические доктрины. Он и его приспешники бросились на поиски нового символа власти и легитимности. И кто мог лучше отвечать их требованиям, чем Тимур, снова объявленный национальным узбекским героем, непобедимым воином, чье имя либо замалчивалось, либо порочилось все 70 лет советской власти? Он больше не был тираном-разрушителем, каким его заклеймили при Советах, так как коммунисты были полны железной решимости уничтожить любые националистические символы, которые могли подорвать Союз. Теперь Тимур считался славным основателем Узбекистана, ответом на все вопросы, с которыми могли столкнуться местные правители.

В результате он занял свое место на мраморном пьедестале на центральной площади Ташкента, превратившись в очередное звено длинной цепи идеологических и националистических символов. Перед Тимуром это был Карл Маркс, сброшенный с этого пьедестала. Перед Марксом это был Сталин. Перед Сталиным это был Ленин. Перед Лениным это был Константин Кауфман, генерал-губернатор Русского Туркестана. Бич Божий оказался в хорошей компании.

Ирония этой реабилитации Тимура заключается в том, что, при его чудовищной жестокости и крайней нетерпимости к несогласным, она носит все признаки типичной советской кампании. Возьмем для примера статью из «Халк сози», официального органа каримовской Народно-демократической партии: