Читать книгу - "Деградация и деграданты. История социальной деградации и механизмы ее преодоления - Борис Шапталов"

Традиционное общество — очень устойчивое социальное образование. Оно сформировалось в глубокой древности как родоплеменная и общинная организация. Главной целью этих форм человеческого общежития являлось стремление людей выжить в неблагоприятных условиях. Методом естественного отбора были найдены способы социальной организации, дающие возможность существовать этнической общности неопределенно долго. В круг обязательных принципов совместной жизни входили:

• коллективизм (круговая порука, взаимная поддержка);

• верховенство интересов группы над личными;

• сплачивающее группу противопоставление «своих чужим»;

• иерархия и авторитаризм, дающие возможность управлять группой с разными психологическими типами и характерами.

Особую роль в цементировании группы (рода, племени, позже народности) играл набор обязательных неписаных правил, которые прибрели статус сакральных (священных) — обычаи, традиции.

Обычаи направлены на сохранение этноса. Они снимают с человека проблему выбора, давая четкие ответы на вопросы «что делать?» и «что делать нельзя?» во многих жизненных ситуациях, прежде всего, самых распространенных и повторяющихся: как выбирать супругу (супруга)? как воспитывать детей? как относится к старикам? как хоронить усопших? И т. д. На десятки житейских вопросов есть готовые, отшлифованные временем ответы.

Многовековое существование народа означает, что имеющиеся обычаи верны в своей сути и потому их бездумное разрушение может поставить под угрозу стабильность этноса. В этом суть глубинного конфликта между старым и новым. Новое двигает этнос вперед по пути развития, но при этом оно должно доказать Традиции свою адекватность целям сохранения народа. Христианству (как и любой другой пришедшей извне религии), вытеснявшему язычество, также пришлось доказывать, что новые предлагаемые нормы морали и правила поведения вписываются в объективные цели охранения жизнеспособности этноса. И христианство не закрепилось до тех пор, пока не впитало в себя обычаи традиционного общества, которые стали выдаваться за свои. Христианская мораль, равно как и мусульманская, конфуцианская, индуистская и т. д. — это перелицованная и отчасти переосмысленная мораль традиционного общества, уходящая в дописьменную древность.

Показательно, что большевики, упразднив многие старые обычаи, немедля взялись конструировать новые и неплохо на этом поприще преуспели. Например, церковные праздники заменили революционными, а там, где не получилось, то сделали их своими, как праздник Нового года, признанный официально в начале 1930-х годов.

Наличие таких празднеств — не мелочь. Они необходимы для сохранения солидарности общества. Совместные праздники — способ единения, идущий от общеплеменных и родовых пиров. Как минимум несколько раз в году люди должны были почувствовать себя частью группы, частью общего.

В современных государствах функцию воспитания единения выполняют общенациональные даты — День независимости, День Конституции и пр. Большую роль приобрели спортивные состязания, где «наши» бьются с «чужими». И победа «своих» становится порой общенациональным праздником.

Крайняя индивидуализация жизни ведет к выхолащиванию праздников единства. Они утрачивают свою объединительную функцию. Люди остаются сидеть дома, не общаясь коллективно. С точки зрения сохранения этноса, его солидарности это дурной знак. И государство с позиции традиционного общества правильно делает, когда пытается переломить тенденцию к тотальному отчуждению, организуя массовые гуляния и прочие празднества.

Воспитанное чувство единения проявляется в дни тяжелых испытаний — войны или стихийных бедствий. Без укорененной на социальногенетическом уровне готовности действовать сообща, прийти на помощь, преодолеть испытания — обществу много труднее выдержать трудности.

Для народов с менталитетом традиционного общества характерна боязнь внешних культурно-идеологических заимствований. Глубинной причиной такого рода сопротивления является инстинктивный страх за энергетику своего этноса. Если народ начнет перенимать некое качество от других, то не приведет ли это к эрозии источников силы? Такая осторожность не есть просто расизм, национализм и ксенофобия, как зачастую принято считать. Инстинктивная осторожность перед чужими влияниями широко распространена в природе, в животном мире, где в арсенал борьбы за существование и доминирование входит жесткий отбор внешних влияний. Это соответствует физическому объяснению понятия энергии, как силы, которая сохраняется в системе, пока система является замкнутой, то есть антиэнтропийной. К сожалению, современные социальные науки, пораженные недугом политкорректности, мало анализируют проблему обмена этноэнергетическими качествами (все больше на уровне пары «модернизация — реставрация»), да и сама проблема нередко слабо осознается.

Нормальное заимствование происходит через приспособление нового к старому, когда чужое делается своим. Делается это так, чтобы сохранялась преемственность. Преемственность — важнейшая черта зрелой и здоровой культуры. Попытки разрыва, утеря традиций означает потерю былого качества и свидетельствует о кризисе в обществе, иногда о начавшейся ее деградации. («Распалась связь времен», — восклицает Гамлет, предчувствуя катастрофу.) Но сохранение традиций тоже не самоцель. Иначе общество превратится в застойное болото.

Традиционное общество под воздействием материального прогресса разлагается. Особенно разрушительно действует урбанизация, что влечет за собой рост удельного веса городского населения. Но у традиционного общества остается такое мощное средство защиты как высокая рождаемость. Подобно осколкам взорвавшейся планеты, миллионы людей с традиционалистской психологией расселяются по миру, вольно или невольно бросая вызов цивилизации гражданского общества, готовые перехватить историческую инициативу и сменить старых хозяев в Западной Европе, США, России…