Читать книгу - "Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917-1922 - Олег Шинин"

Следует непременно отметить, что «Временным положением» определялась задача контрразведывательной и военно-контрольной службы (КРиВКС), которая заключалась в «обнаружении и обследовании неприятельских шпионов, а также лиц, которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически благоприятствуют неприятелю… или посягают на неисположение существующего государственного строя и нарушения общественного порядка»^[349].

Кстати, «Временным положением о военной контрразведке во внутренних военных округах», утвержденным военным министром 26 марта 1919 г., «тыловой» контрразведке также вменялась в обязанность борьба со шпионажем и лицами, «которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически благоприятствуют неприятелю в его враждебной деятельности против России и союзных с ней государств»^[350].

Обратим внимание, что вторая формулировка задачи является точной копией «Временного положения о контрразведывательной службе во внутреннем районе», утвержденного помощником военного министра генералом Новицким 23 апреля 1917 г.^[351] Следует подчеркнуть, что этот документ готовился после ликвидации Временным правительством Департамента полиции и Отдельного корпуса жандармов, т. е. в ситуации, когда противодействовать леворадикальным партиям, сепаратистам и националистам в России было некому.

Была ли необходимость оставлять за военной контрразведкой функции политического сыска? Думается, что в условиях Гражданской войны, когда действующая армия и тыловые районы подвергались интенсивному воздействию враждебных элементов, такая мера являлась оправданной. В поле зрения контрразведки находились большевистские подпольные группы, эсеровские и другие общественные организации, пресса, неблагонадежные военные и политические деятели, дезертиры, рабочие коллективы, казачьи атаманы, недовольное крестьянство, спекулянты и т. д. «Вакханалия спекуляции и страшных интриг – вот почти единственный источник того, что у нас до сего времени еще фронт, что мы еще не победили, – писал начальник отдела контрразведки и военного контроля полковник Н.П. Злобин. – Со всем этим должна вестись борьба и в настоящее время повсеместной войны во всей области жизни армии и ее тыла должна быть допущена контрразведка»^[352].

Широкие функции контрразведки еще объяснялись и тем, что, кроме нее, защищать колчаковскую власть от многочисленных противников на тот момент было фактически некому. Как было сказано ранее, Верховный правитель только 7 марта 1919 г. утвердил постановление Совета министров об учреждении государственной охраны и соответствующих управлений на местах, которые не везде были сформированы. И армейское командование, и руководство МВД, создавая свои органы безопасности по образцу и подобию Российской империи, не позаботились о разграничении функций или сфер ответственности, или же взаимодействии друг с другом, что привело к дублированию и параллелизму в работе между двумя структурами.

Верховная власть была озабочена натянутыми отношениями между штабом ВГК и военным министерством и предприняла попытки к их урегулированию. В мае 1919 г. начались новые реорганизации органов военного управления, результатом которых, по мнению помощника начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал-лейтенанта А.П. Будберга, «является создание невероятно громоздкой ставки, вбирающей в себя часть отделов военного министерства»^[353]. 25 июня 1919 г. приказом начальника штаба ВГК № 558 была объявлена структура центральных органов военного управления, во главе которой стоял адмирал А.В. Колчак и Ставка. Его ближайшими помощниками являлись начальник штаба и военный министр. Штаб ВГК, Военное министерство и Главное управление по делам казачьих войск объявлялись высшими органами военного управления^[354].

Вопросы контрразведки и военного контроля как в действующей армии, так и в тыловых военных округах, а также цензуры, печати, осведомления^[355] и пропаганды возлагались на управление 2-го генерал-квартирмейстера при ВГК, которое было окончательно сформировано к 9 июля 1919 г. В его состав вошли разведывательный, контрразведки и военного контроля, осведомительный отделы, а также главное военное цензурно-контрольное бюро, канцелярия, особое отделение и технический подотдел^[356].

Важно также отметить, что частые преобразования, проводимые военачальниками, мало знакомыми с методами работы органов контрразведки, вносили путаницу в их организацию и деятельность.

Но при этом реорганизация не затронула всей системы, которая продолжала оставаться громоздкой и трудно управляемой. Как отмечал 2-й генерал-квартирмейстер штаба ВГК генерал-майор П.Ф. Рябиков, сложно «…было направлять работу в армиях на всей громадной территории Сибири и Дальнего Востока. Большое количество контрразведывательных органов, постоянная между ними нездоровая конкуренция, сопровождаемая иногда “подсиживанием” друг друга и взаимными интригами, отнимала много времени для очищения… контрразведывательной атмосферы»^[357].

20 августа 1919 г. полковник Н.П. Злобин представил генерал-майору П.Ф. Рябикову доклад, в котором предлагал создать единую вертикаль органов безопасности. Суть проекта заключалась в упразднении военно-контрольных отделений на ТВД и передаче их функций военной контрразведке^[358].

К концу лета 1919 г. положение на фронте значительно изменилось. Инициатива перешла к Красной армии. После взятия Челябинска ей открылась дорога в глубь Сибири. 6 августа войска Восточного фронта стали преследовать колчаковцев в двух направлениях: 3-я армия – на Ялуторовск, Тюмень, 5-я – вдоль железной дороги Челябинск – Курган. Отсутствие координации в деятельности фронтов, большие потери в живой силе и технике, усталость войск и отсутствие резервов усугубляли положение колчаковской армии. Громоздкая система центрального военного управления оказалась малопригодной в создавшихся условиях.