Читать книгу - "Дзержинский. Кошмарный сон буржуазии - Иосиф Уншлихт"

В своем выступлении Феликс Эдмундович обратил внимание собравшихся на важность и объем работы, которую предстоит выполнить экспедиции.

– От того, – сказал он, – насколько своевременно мы доставим в центр России заготовленный в Сибири хлеб и мясо, будет зависеть жизнь нашей промышленности и транспорта, обсеменение пострадавших от засухи районов страны. От этого зависит само существование Республики Советов.

– Сибирский хлеб, – подчеркивал Феликс Эдмундович, – это наше спасение и опора во взаимоотношениях с буржуазными государствами.

Он остановился на роли членов экспедиции в выполнении поставленной задачи и сказал, что с доверием относится к каждому подчиненному ему сотруднику, что каждый участник экспедиции должен чувствовать себя полноправным членом, свободно проявлять свою инициативу, самостоятельно и ответственно решать текущие вопросы в сфере своей специальности. Если кому потребуется помощь или совет, то всегда, в любое время может обратиться к нему. Двери его вагона всегда будут открыты.

Содержательная и душевная речь Дзержинского глубоко тронула участников экспедиции. С совещания расходились все оживленными, заряженными оптимизмом, решимостью преодолеть любые трудности и достойно выполнить задание партии и правительства.

В пути Дзержинский много работал, читал документы, что-то писал, вызывал отдельных товарищей. В его вагоне свет всегда горел за полночь. Напряженно работали и все члены экспедиции. Они обследовали станции, знакомились с отчетностью служб движения, встречались с железнодорожниками. На некоторых станциях наш поезд останавливался на запасном пути, и мы видели, как из вагона выходил Феликс Эдмундович, одетый в длинную солдатскую шинель, в шапке-ушанке и в сапогах. Прогуливаясь вдоль состава, он наблюдал за проходящими товарными поездами. А однажды, идя навстречу членам экспедиции, тоже смотревшим на движущиеся составы, он радостным и бодрым голосом воскликнул:

– Вот многие кричат, что транспорт мертв, а он смотрите, живет, назло всем врагам движется, идет, да еще как пойдет!..

В Сибири работа экспедиции кипела в буквальном смысле этого слова. Дзержинский все внимание концентрировал на том, чтобы добиться бесперебойной работы железных дорог, на безостановочном продвижении продовольственных маршрутов. Он написал обращение к железнодорожным рабочим с призывом создать на транспорте революционный порядок и выполнить требование республики по ремонту дорог и подвижного состава, по погрузке и вывозке хлеба и семян; сообщать ему о препятствиях, о всех случаях злоупотреблений на железных дорогах, саботажа и разгильдяйства.

Феликс Эдмундович добился введения на транспорте нового тарифа, с тем чтобы зарплата рабочих соответствовала фактической производительности труда; проявлял заботу о материальном обеспечении рабочих. Так, по распоряжению Дзержинского на дорогах Сибири стали выдавать горячую пищу машинистам и всему составу поездных бригад; паровозные машинисты за высокие показатели в работе стали получать премии.

В распоряжении экспедиции имелось четыре вагона обмундирования. Его выдавали лучшим бригадам хлебных поездов. Феликс Эдмундович старался заметить и поощрить каждого рабочего, члена экспедиции, проявившего полезную инициативу, совершившего трудовой подвиг. На одном из разъездов перед проходом поезда с продовольствием ремонтный рабочий заметил лопнувший рельс и принял экстренные меры к предотвращению аварии. Дзержинский приказом объявил ему благодарность и выдал награду полушубок, валенки и деньги. В то же время он нетерпимо относился даже к единичным случаям нарушения дисциплины. Один из сотрудников экспедиции появился в поезде в нетрезвом виде. Узнав об этом, нарком распорядился арестовать этого работника на месяц и держать его при Сибирской транспортной ЧК. Одновременно он издал приказ об изъятии и уничтожении всех имевшихся в поезде спиртных напитков.

До приезда экспедиции на железных дорогах Сибири были частые случаи хищения народного имущества и взяточничества. Ф. Э. Дзержинский объявил этим рецидивам беспощадную борьбу. «Суровые кары, вплоть до высшей меры наказания – расстрела, будут применяться не только к непосредственным участникам в хищениях на транспорте, но и пособникам и скупщикам краденого» говорилось в обращении к железнодорожным рабочим и служащим.

Считая взяточничество позором всего железнодорожного транспорта, Дзержинский призывал трудящихся прийти на помощь органам милиции и ЧК для обнаружения и поимки негодяев-взяточников.

На борьбу с ворами и взяточниками были привлечены профсоюзные, комсомольские и другие общественные организации. В газетах освещался каждый случай поимки вора и разоблачения взяточника.

За время работы вместе с Феликсом Эдмундовичем в экспедиции я еще и еще раз убедился в его чуткости и гуманности.

Еще по пути в Омск (место основной базы экспедиции) в Тюмени со мной произошел неприятный случай. По прибытии на станцию комендант поезда Беленький объявил трехчасовую остановку. Я решил взглянуть на город и зайти в парикмахерскую. Через час вернулся на вокзал, но наш поезд уже ушел. Его отправили раньше, чем предполагалось. Моему огорчению не было предела. Главное, что скажет Феликс Эдмундович?

В Омск я прибыл со следующим поездом. Увидев меня, Дзержинский ограничился тем, что покачал головой, не сказав ни слова упрека.

Работа экспедиции проходила очень напряженно: мы трудились и днем и ночью. В сутолоке выполнения «весьма срочных» поручений немудрено было что-то проглядеть, допустить ошибку. Так произошло с выполнением указания Феликса Эдмундовича по поводу оповещения участников одного большого совещания. Требовалось оповестить до сорока человек, в их числе начальника Сибирского округа путей сообщения Архангельского, которого Дзержинский собирался приструнить на совещании за серьезные недостатки в работе.

Подошло время начала совещания, все собрались, а Архангельского нет.

– Ведь я кому-то поручал его пригласить? – как бы между прочим, заметил Дзержинский, глядя в мою сторону.

Я встал, вытянулся по стойке «смирно» и отрапортовал:

– Феликс Эдмундович! Вы поручили это мне, но я забыл.

Дзержинский молча посмотрел на меня. В эту минуту мне хотелось провалиться сквозь землю. После небольшой паузы Феликс Эдмундович, пряча улыбку, вынес приговор:

– Барташевича надо без обеда оставить!

К счастью, местонахождение Архангельского мне тут же удалось установить и вызвать его на совещание.

С критикой Архангельского на совещании выступил один из работников округа. Это был молодой человек, латыш. Как специалист по холодильному делу, он с увлечением говорил о своей работе и осуждал Архангельского за равнодушие и бюрократизм.

Было заметно, что Дзержинский внимательно присматривался к «задиристому» молодому специалисту. Поэтому нас не удивило, когда впоследствии мы встретили энтузиаста холодильного дела в Москве. Он занимал должность по своей специальности в НКПС. Перевели его из округа в Москву, конечно, по распоряжению Феликса Эдмундовича.