Читать книгу - "Грузины. Хранители святынь - Дэвид Лэнг"

Даже сегодня встречается множество грузинских крестьян, которые знают поэму целиком наизусть, они цитируют ее так же легко, как и персидские жители воспроизводят стихи Хафиза или Саади. Традиционно в приданое любой уважающей себя грузинской невесты входит экземпляр «Вепхистка-осани». Независимо от того, одобряла православная церковь или нет ту мораль, которую проповедовал Руставели, она полностью соответствовала грузинскому национальному характеру.

Рис. 49. Одежда грузинских благородных дам. XII–XIII в.

Как и некоторые другие великие поэты, Руставели не избегал возможностей использовать гротескный юмор, даже пафос, доведенный до высокой степени, который еще более усиливает общий успех от его шедевра. Так, скажем, описано, как Автандил вынужден притворяться влюбленным в Фатьму-хатун, приютившую Нестан-Дареджан в сказочном городе Гуланшаро (рис. 49). Думая о своей возлюбленной, прекрасной Тинатин, Автандил размышляет:

Тяжело мне, бог свидетель, о любви писать моей!

Что, однако, мне поделать, если нет пределов ей?

В сердце черные ресницы проникают все сильней,

Не лишай меня рассудка, помоги и пожалей!

Сгорая от желания, госпожа Фатьма не считается ни с какими условностями. Поэтому Руставели язвительно высказывается:

Не чета вороне роза! Непристойна эта связь,

Соловей и тот над розой не певал, воспламенясь.

Все дурное и бесплодно и противно, словно грязь.

Руставели можно считать мастером версификации. Он писал особым шестнадцатисложным размером шаири, состоящим из четырех строк со смежной рифмовкой: а: а:а: а. Подобная рифмовка требовала определенного мастерства, особенно при богатой рифме, где совпадали два или даже три последних слога в строке, а не только последний слог, как в большинстве случаев организуется английская рифма.

В результате монгольских, персидских и турецких вторжений и непрятия церковью древнейшие списки поэмы не дошли до нас. Самые ранние полные копии, некоторые из которых иллюстрированы в стиле персидских миниатюр, датируются началом XVII в. Недавние исследования, проведенные сотрудниками Института рукописей, позволили выявить фрагменты поэмы в рукописях XVI в., обнаруженных под крышками переплетов томов в городской библиотеке Ахалцихе.

На стенах комнат в пещерном монастыре Вани, расположенном в провинции Самцхе, разрушенном персами в 1552 г., обнаружили несколько граффити XV в. с отрывками 1300–1301 стихов из поэмы Руставели. Несомненно, дальнейшие находки позволят нам еще более точно реконструировать ее первоначальный текст и поведают нам о личности автора, его жизни и времени.

В заключении к поэме Руставели пишет:

Пронеслась их жизнь мгновеньем, как ночное сновиденье,

И ушли они из мира — таково его веленье!

Даже тот, кто долговечен, проживет одно мгновенье!

Месх безвестный из Рустави, кончил я мое творенье.

Великая поэма Руставели — лебединая песнь грузинского золотого века. Между 1225-м и 1240 гг. Грузия была разбита и разорена хорезмийскими и монгольскими ордами, пришедшими из Центральной Азии, а в XIV в. подверглась новому нападению армии Тимура, или Тамерлана Великого.

Феодальная знать воспользовалась ситуацией, чтобы покончить с монархией и перейти к самоуправлению. В 1453 г. под давлением оттоманских турок пал Константинополь, центр восточного христианского мира. Несмотря на героические усилия царя Ираклия II в XVIII в., единственным средством сохранить культурную и государственную целостность Грузии оказалось присоединение к России.