Читать книгу - "Записки начальника Разведупра. Июль 1940 года – июнь 1941 года - Филипп Голиков"

И все же не было полной гарантии в том, что мы получим обещанное. Слишком много было ориентировочного, предположительного, настораживали обещания выяснить тот или иной вопрос. Да к тому же буквально через два часа после встречи с президентом Феймонвилл передал сотруднику советского посольства Сельдякову, что полученные нами цифры выделяемых самолетов весьма сомнительны и нереальны. Вообще, подчеркнул американский полковник, советское посольство питает излишний оптимизм в вопросах поставок, в «Белом доме придерживаются другой линии».

И все же встреча с Рузвельтом оставила у нас благоприятное впечатление и вселила надежды. Упоминавшийся ранее Стеттиниус писал по этому вопросу: «Прибытие советской военной миссии положило действительное начало программе военной помощи Советскому Союзу. Генералы Голиков и Репин встретились и разговаривали с президентом, а также с другими представителями правительства. Рузвельт вскоре после этого рассмотрел вопрос на заседании кабинета, обратив внимание на тот факт, что прошло почти шесть недель с начала войны на русском фронте, но практически ничего из нужных России материалов не отправлено»^[198].

Дружественный и деловой прием у Ф. Рузвельта, безусловно, способствовал некоторому улучшению нашего настроения в связи с появившейся надеждой на какую-то реальную помощь. Впечатление о президенте Соединенных Штатов у всех нас сложилось в общем положительное, но все же не такое, как мы ожидали по его общеизвестным характеристикам. В общении Ф. Рузвельт был, конечно, проще и доступнее своих министров, с которыми нам довелось встречаться. Но вместе с тем в его поведении чувствовались нотки показного – как в подчеркнутом внимании к нам, так и в проявлении повышенного участия в нашем деле, а также в самом подходе к решению волновавших нас вопросов. Рузвельт, без сомнения, был крупный политик и дипломат, хотя в начале беседы и ответил мне, что он «тоже не дипломат».

Франклин Рузвельт – выдающийся государственный деятель, немало сделавший для укрепления отношений между Соединенными Штатами Америки и Советским Союзом. Уже сам факт, что он первым из руководящих американских деятелей выступил за установление дипломатических отношений между США и Советской страной, говорит о том, как далеко вперед смотрел он, насколько реалистически подходил к оценке роли на мировой арене молодого Советского государства. Многие люди как в Советском Союзе, так и в Соединенных Штатах хорошо помнят то время, когда между нашими странами складывались добрые отношения, особенно в суровые годы Второй мировой войны, когда мы вместе, бок о бок сражались против общего врага – гитлеровской Германии.

Прием советской военной миссии президентом США летом сурового 1941 года нашел широкий отклик в американской прессе. Газета «Нью-Йорк таймс» писала: «Сегодня президент Рузвельт обсуждал с советским послом Уманским и русской военной миссией, находящейся в США, сложившуюся военную обстановку и американскую помощь Советскому Союзу.

Глава миссии генерал-лейтенант Филипп Голиков, который является заместителем начальника Генерального штаба Советской армии, и его помощник, инженер-генерал Александр Репин, были одеты в форму алого, голубого и защитного цветов с советским серпом и молотом, обрамленным золотыми листьями на фуражках…

Генерал Голиков после официальных переговоров сказал, что было “очень легко обсуждать военные вопросы с вами, президент”. “Чувствуется, – добавил он, – что президент Рузвельт очень хорошо знаком со всем комплексом проблем; что он – главнокомандующий не только по праву конституции, но и по своим знаниям, своему глубокому пониманию международной политической обстановки”»^[199].

Советская военная миссия, сообщала газета, каждый день обсуждает в государственном департаменте вопросы размещения заказов в США. В этом смысле миссия выполняет те же функции, что и миссия Гарри Гопкинса в Москве.

Конечно, в этих газетных сообщениях имеется много фактических неточностей, но общий смысл сказанного более или менее правилен.