Читать книгу - "Походы норманнов на Русь - Марина Леонтьева"

Об этом узнал норвежский дружинник Эйвинд и сразу бросился вдогонку на своем судне за пиратом. Они догнали его, в Шведских Шхерах завязался бой, Торгаут и большинство его людей погибли, часть попрыгала в воду. Эйвинд забрал все похищенные товары, а также драгоценности, принадлежащие конунгу, в ту же осень вернулся в Норвегию и поднес их Олафу Харальдссону.

Но праздничные свадебные хлопоты оказались напрасными. Свадьба норвежского конунга и шведской принцессы по решению тинга должна была состояться той же осенью у границы между Швецией и Норвегией на восточном берегу реки Ёта-Эльф. Когда празднично одетый Олаф и сопровождающие его знатные норвежцы прибыли в установленное время, со шведской стороны никого не оказалось, Олаф Шётконунг в очередной раз не выполнил своего обещания и обманул его.

Свадьба могла сорваться не только из-за капризов шведского короля, тут была еще одна причина, причем очень серьезная. Оказывается, как впоследствии узнал Олаф от своих людей, побывавших у ярла Рёнгвальда Ульвссона, где тот сообщил норвежцам из письма Ингигерд, что к Олафу Шведскому накануне, летом или осенью 1018 года, приезжали послы конунга Ярислейфа (Ярослава Мудрого) с востока из Хольмгарда просить руки Ингигерд, дочери Олафа, конунга свеев, и, самое главное, он принял послов благосклонно и очень доброжелательно.

У ярла Рёнгвальда в то же время гостила младшая сестра Ингигерд — Астрид. Чтобы не ударить лицом в грязь, люди Олафа Святого попросили ее выйти замуж за конунга и не получили отказа. Когда из Швеции вернулись гонцы и все рассказали, Олаф выслушал, подумал и тоже согласился на этот брак. Чтобы не тянуть время, зная из предыдущего опыта, что опять все может расстроиться, тут же зимой 1019 года отправились к ярлу в Ёталанд за невестой, а в феврале они сыграли свадьбу втайне от Олафа Шведского.

На следующий год весной в Свитьод прибыли гонцы конунга Ярислейфа из Хольмгарда узнать, готов ли выполнить свое обещание шведский король. Олаф пришел к Ингигерд и завел разговор, чтобы она выполнила его желание, и вышла замуж за конунга из Гардарики. На что Ингигерд ответила, что она готова на замужество при одном условии, если Ярислейф передаст ей в виде свадебного подарка Альдейгьюборг (Старую Ладогу) и область к нему прилежащую. Гардские послы сразу согласились и от имени своего конунга заверили, что после свадьбы желание невесты будет выполнено. При этом она добавила, ято ей нужно взять с собой верного человека (а это был ярл Рёнгвальд Ульвссон, ее родственник), который будет управлять подаренным городом и областью.

Получив согласие, собрав необходимое снаряжение на судно и припасы, летом 1019 года они все вместе отправились на восток в Гардарики. По прибытии сразу сыграли свадьбу, и, как сообщает «Сага об Олафе Святом», «сыновьями их были Вальдамар, Виссивалъд, Холти Смелый». Ярл Рлнгвальд получил в управление Альдейгьюборг и то ярлство, которое к нему принадлежало.

Олаф Шведский был, конечно, удовлетворен таким исходом дела. Сразу после свадьбы Олафа Святого с его дочерью Астрид он заключил с зятем мир, но через три года умер в возрасте 40 лет. В 1024 году в семье Олафа родился сын, которого назвали Магнусом.

Все это время норвежский конунг проводил христианизацию страны, подчинил Оркнейские острова. Он прилагал все силы, чтобы искоренить язычество и те древние обычаи, которые, по его мнению, противоречили христианской вере. Хотя, как указывают саги, он был человеком добродетельным и щедрым, сдержанным и немногословным, однако к язычникам он был беспощаден. Более того, он один из первых конунгов, который пытался остановить пополнение рядов викингов-пиратов. Как поведал Стур-луссон, раньше в Норвегии было заведено, что сыновья могущественных бондов отправлялись добывать себе добро на боевых кораблях и грабили как в других странах, так и внутри страны. Олаф установил мир в своей стране и запретил грабежи. Те, кто нарушал этот порядок, подвергались наказанию. По его приказу были убиты или искалечены люди, обвиненные в этих преступлениях. Но население считало такие наказания слишком жестокими, и многие, потеряв родичей, становились врагами Олафа. Назревало недовольство. Потому народ выступил против конунга, говорится в саге, что «не хотел подчиниться его справедливым приговорам, а он был скорее готов потерять звание конунга, чем поступиться справедливостью».

И самое главное, объявился претендент на норвежскую страну. Датский конунг Кнут Великий по-прежнему продолжал считать Норвегию своим наследственным владением. Поначалу, когда Олаф набирал силу, он не заикался о своих правах. Но когда несогласное население с политикой правителя, не выдержав притеснений, побежало из Норвегии, Кнут понял, что пришло его время.

В 1025 году через своих гонцов датский король высказал Олафу свои претензии. В ответ норвежский конунг заявил, что, пока жив, он будет защищать свою родину с оружием в руках и не собирается никому платить податей. Сразу же обратился к шведскому конунгу Энунду за помощью и в 1026 году заключил с ним союз. Кстати, хотим напомнить, что именно в это лето Олаф Святой отправил своего подручного, халогаландца Карли, для поездки в Биармию, вероятно, ему необходимы были дополнительно серебро, пушнина, чем так славилась эта далекая северная страна, для ведения войны с Кнутом Великим.

Но не получил Олаф поддержки в Норвегии, недовольных было больше (вспомним того же Торира Собаку), чем тех, кто хотел воевать на его стороне и, как в саге, «становилось ясно, что народ в стране больше не был верен своему конунгу». Кнут Великий воспользовался благоприятной для него ситуацией и в 1028 году, собрав войско, прибыл в Норвегию, созвал несколько тингов, где его провозгласили конунгом.

Потерпев такое сокрушительное поражение, Олаф Харальдссон в окружении верных людей по суше перебрался в Швецию, провел там весну, а когда наступило лето, раздобыл судно и засобирался в дорогу на восток, в Холь-мгард, к свояку Ярислейфу.

Жену Астрид и дочь он оставил в Швеции, а Магнуса, своего сына, конунг взял с собой. Ярислейф принял свояка очень хорошо, предложил ему остаться у него и взять столько земли, сколько необходимо для содержания своих людей. Олаф с благодарностью принял приглашение и остался там жить.

Вскоре неспокойно стало на душе у Олафа, он часто предавался раздумьям о том, что же дальше делать. Ярислейф и Ингигерд предлагали конунгу насовсем остаться здесь жить, более того пообещали норвежскому конунгу передать в управление страну, которая называлась Вулгария (Vulgarid), якобы, являющаяся «составной частью Гардарики», причем народ там оказался некрещеный, а у Олафа был огромный опыт в этом деле. Задумался конунг над заманчивым предложением и пошел советоваться со своими людьми, но земляки сразу стали отговаривать против того, чтобы остаться в Гардарики, и убеждали своего предводителя вернуться в Норвегию. Принятию окончательного решения послужил сон, когда к нему явился Олаф, сын Трюггви, и развеял все сомнения по его возвращению на родину. Он убедил Олафа, что тот должен обязательно вернуться в Норвегию и победить своих недругов.

Когда Олаф принял решение вернуться, он сразу сказал об этом Ярислейфу и Ингигерде. Те снова стали уговаривать, что у них в стране он может получить владения, достойные конунга, просили не ехать навстречу с врагами с таким немногочисленным войском: у него тогда было около двух сотен людей. Но уже ничто не могло остановить Олафа. На прощание конунг Хольмгарда снабдил их всех лошадьми и необходимым снаряжением.