Читать книгу - "Крах 1941 - репрессии не при чем! "Обезглавил" ли Сталин Красную Армию? - Андрей Смирнов"

Неумение сочетать движение и огонь (обусловленное, как отмечалось выше, плохой подготовленностью комсостава) в «хасанских» дивизиях было явью и в 1935-м, когда приказ командующего Приморской группой ОКДВА № 0517 от 15 ноября 1935 г. констатировал, что «вопросы взаимодействия пулеметного огня и движения пехоты в условиях гор [т. е. в условиях, которые были на Хасане. – А.С.] и тайги» отработаны даже не «недостаточно», а «особенно недостаточно»!90 Недостаточность подготовки пехотной атаки огнем, как признал даже сильно лакировавший действительность годовой отчет ОКДВА от 30 сентября 1936 г., для пехоты Блюхера была характерна и осенью 1936-го…

Неумением применяться к местности пехота 40-й дивизии – и одиночные бойцы (которые не маскировались, залегая после перебежки), и целые подразделения – отличалась и в июне 1935-го. А пехота 32-й – и в марте 1936-го, когда на маневрах в Приморье она «слабо использовала» местность «с целью наиболее укрытого подхода к противнику»91. Из политдонесения начальника политотдела 40-й дивизии дивизионного комиссара К.Г. Руденко от 10 марта 1937 г. явствует, что ни маскироваться, ни применяться к местности ее пехотинцы не умели и накануне чистки РККА.

Что до самоокапывания, то, если в августе 1938 г. пехотинцы 40-й дивизии лишь пренебрегали им, то в «дорепрессионном» марте 1937-го они (как признавалось в том же политдонесении) вообще не были обучены этому искусству – ни «правилам трассировки и устройства окопов», ни их отрывке92. А под огнем противника, как значится в приказе В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года, бойцы неумело окапывались тогда во всей ОКДВА…

Огневая подготовка. Опубликованные источники касаются здесь лишь гранатометания, указывая, что бойцы не могли пользоваться ручными гранатами Ф-1, так как не знали даже того, что перед броском надо выдернуть предохранительную чеку! Причина этого явно крылась в недостаточном отпуске частям боевых гранат для практики. «Мы спрашивали у него [политрука Матвеева. – А.С.], когда же будем боевые гранаты метать, все деревянными да деревянными?» – вспоминал служивший в 1937–1938 гг. в противотанковой батарее 120-го стрелкового полка 40-й дивизии В.С. Шаронов…93

Но точно так же обстояли дела и до чистки РККА! «Гранатометание, – признавались и составители годового отчета ОКДВА от 30 сентября 1936 г., – проводится на учебных гранатах (болванках). Боевое гранатометание проходится только методом показа». В результате при выдвижении 26 ноября 1936 г. 2-й стрелковой и 1-й пулеметной рот 63-го стрелкового полка 21-й стрелковой дивизии в район конфликта у Турьего Рога некоторые из бойцов отказались «взять в руки гранату, так как они ее не знают»94. Таковы оказались последствия того, что «норма отпуска боевых гранат для практики» была «абсолютно недостаточной» и в «дорепрессионном» 1935/36 учебном году. На 1936/37 год норму тоже утвердили такую, что подавляющее большинство бойцов ОКДВА так и не смогло метнуть даже одну боевую гранату!95 При этом с гранатами Ф-1 красноармейцы не могли ознакомиться вообще: эти «лимонки» в «предрепрессионный период» «на практику не отпускались и расходу не подлежали»96. Однако после конфликта у Турьего Рога, в ожидании нового столкновения с японцами, в 63-й полк Ф-1 прислали – и, таким образом, в случае нового инцидента бойцы не смогли бы использовать это оружие точно так же, как и на Хасане! Впрочем, 3-я стрелковая рота 310-го стрелкового полка 104-й стрелковой дивизии ОКДВА еще к 28 января 1937 г. не могла применять никакие ручные гранаты, так как к изучению и применению этого вида оружия вообще еще не приступала…

Физическая подготовка. «Пренебрегаем штыковым боем», – констатировал на состоявшемся сразу после хасанских боев один из участников совещании командного и политического состава Посьетского погранотряда (на котором обсуждались действия не столько погранвойск, сколько войск РККА)97.

Но умение пехотинцев Блюхера работать штыком оценивалось как «неудовлетворительное» и в 1935-м – и не пограничниками, а самим же штабом ОКДВА, в годовом отчете армии от 21 октября 1935 г.! «Слабую выучку всех подразделений по штыковому бою» первые же два проверенных в «хасанских» 32-й и 40-й дивизиях батальона (из состава 95-го и 120-го стрелковых полков) показали и в мае 1936-го. Согласно отчету штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г., «совершенно неудовлетворительным» умением работать штыком пехота Блюхера отличалась и накануне чистки РККА (при этом в 32-й дивизии, указывалось в отчете, «штыковым боем не занимаются совершенно»)…98

Б. Танкисты

«Экипажи танков и подразделения, – значилось в составленном осенью 1938-го дальневосточными штабистами докладе о действиях в хасанских боях 2-й мехбригады, – не отработали действия танков в ближнем бою […] Танковые экипажи оказались недостаточно подготовленными к вождению в трудных условиях с закрытыми люками» и проявили «недостаточную натренированность» в наблюдении через оптические приборы99.

Но успешно действовать в ближнем бою танкисты 2-й мехбригады не смогли бы и в начале 1936-го:

– когда даже на шести «лучших машинах», выделенных 1 февраля «лучшей ротой» ее лучшего (2-го) танкового батальона для отражения нападения «японо-маньчжур» у заставы Сиянхэ (в районе Гродеково), оказалось «слабо» подготовлено к бою оружие и

– когда во всей Приморской группе (как выявила инспекция начальника АБТУ РККА командарма 2-го ранга И.А. Халепского и командующего группой И.Ф. Федько) командиры танков, выполнявшие также функции наводчика танковой пушки, не были приучены наблюдать за полем боя, отыскивать цели и маневрировать башней, а в ведении огня практиковались только при движении танка по ровной площадке!100

Грамотно действовать в ближнем бою они не смогли бы и «дорепрессионной» же весной 1937-го:

– когда, согласно отчету штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г., во всей армии были не сколочены танковые экипажи;

– когда уровень полевой тактической выучки 2-й мехбригады оценивался в штабе ОКДВА лишь на «тройку» и

– когда осуществленная 9 апреля 1937 г. проверка дравшегося потом на Хасане 2-го танкового батальона 2-й мехбригады показала, что подготовить танковую пушку и пулемет к ведению огня там по-прежнему не умеют и что командиры танков не только не знают, как вводить поправки при прицеливании, но и плохо умеют переносить огонь с одной цели на другую…

Что касается умения вести танк по сложной местности с закрытыми люками, то, если в августе 1938-го механики-водители 2-й мехбригады делали это с трудом, то в июне «дорепрессионного» 1935-го они, по-видимому, вообще не сумели бы повести свои Т-26 и БТ-5 через хасанские болота и сопки – ни с закрытыми люками, ни с открытыми! Ведь, как выяснила тогда проверка, во всей Приморской группе ОКДВА «мехводители» вообще не умели вести танк «в сложных условиях»… Большинство их не умело этого и в 1936-м: ведь ради экономии моторесурсов на учения танковые части выводили тогда лишь примерно с четвертью штатного количества танков, а «мехводители» остальных трех четвертей обучались вождению только «в условиях простейшего, прямолинейного движения»101. То, что во 2-й мехбригаде «еще нет у многих водителей» соответствующей «тренировки», начальник штаба ОКДВА С.Н. Богомягков констатировал и в октябре 1936-го…102