Читать книгу - "На пути к краху. Русско-японская война 1904-1905 гг. Военно-политическая история - Олег Айрапетов"

Поначалу было заказано 3 броненосца в Европе, но 1 должен был быть построен в Японии. Кроме того, в Европе были заказаны 2 крейсера 1 класса, а еще 2 планировалось построить в Японии{595}. В результате в 1898 г. для флота микадо строились 3 броненосца, 3 бронированных крейсера и 8 истребителей в Англии, 2 бронированных крейсера во Франции и 1 в Германии, 2 бронированных крейсера строились в Америке{596}. К 1902 г. в строй должны были вступить 54 корабля водоизмещением 45 890 тонн, к 1906 — 63 корабля водоизмещением 69 895 тонн. Предусматривалась возможность ускоренного выполнения программы{597}. Кроме того, японский флот должен был получить 11 истербителей минонсоцев и 115 миноносцев. Военные расходы легли гигантским бременем на японские финансы, до 1906 года они должны были составить свыше 537 млн. иен, на оборону почти полностью ушла и китайская контрибуция — 261 млн. иен{598}.

Военные флоты некоторых держав, как например, США, развивались особенно бурно. В январе 1890 г. Конгресс принял программу развития флота на 14 лет, предполагавшую введение в строй к 1903 году 100 миноносцев, 10 мореходных броненосцев 1 класса, 8 броненосцев 1-го класса с ограниченным запасом угля, 20 броненосцев 2-го и 3-го классов, 39 крейсеров разного типа, а всего 227 судов{599}. До этого состояние американского флота было таковым, что правительство «едва ли могло похвастаться хоть одним судном, способным состязаться даже с третьеклассными боевыми судами главнейших европейских держав…»{600} Для сравнения стоит отметить, что в 1890 г. в этом флоте числился всего 1 мореходный миноносец и 1 миноноска 2-го класса. Постоянный рост миноносного флота, предназначенного именно для обороны побережья и прилегающей к нему акватории, был весьма показателен{601}. Впрочем, и выросший американский флот, имевший в середине 90-х все классы кораблей, уступал еще германскому даже по численности матросов и офицеров — 13460 против 21 387 чел.{602}.

Ни одна из перечисленных мосрких держав не претендовала на господство в Мировом Океане, но каждая стремилась к контролю над «своей» частью акватории. «В сущности, — отмечал Тирпиц, — каждый военный корабль, строившийся вне пределов Англии, являлся для нас преимуществом, ибо укреплял равновесие сил на море»{603}. Подобная задача никак не соответствала интересам и основной стратегической военно-морской доктрине Лондона, что ставило перед политикой Британской империи новые задачи. Показателем их усложнения может послужить следующая таблица{604}:

Таким образом, в 1883 г. количество английских броненосцев почти равнялось их количеству у всех остальных стран(38 против 40), к 1897 г. это преимущество исчезло(62 против 96). Еще худшими были перспективы. Например, если США в 1898 г. имели только 6 современных броненосцев, то война с Испанией заставила Вашингтон наращивать свое военно-морское строительство, и в результате к 1905 г. он обладал 12 современными броненосцами, и еще 12 находилось в постройке{605}. Ни одна империя не может быть сильна сразу на всех направлениях. В 1893 г. Великобритания вынуждена была пойти на уступки Франции в Сиаме (Таиланде), в 1895 г. — смириться с совместной демонстрацией Германии, Франции и России на Дальнем Востоке и действиями США в Венесуелле, в 1897 г. — с присоединением Гавайских островов к США, а в 1898–1899 г. — с распространением североамериканских владений на Тихом океане и Атлантике в результате испано-американской войны. И, наконец, во время англо-бурской войны 1899–1902 гг. Лондон вынужден был признать переход контроля над строящимся Панамским каналом от Франции к США по договорам 1901 и 1902 гг., фактически устраняющим британское влияние в зоне этой будущей важнейшей морской коммуникации{606}.

Первый лорд казначейства в правительстве Солсбери А. Бальфур, весной 1901 г. в частной беседе отметил причины слабости, неожиданно проявленной Британией: «Мы обладаем огромной силой, и действующей, и скрытой, если мы сможем сконцентрироваться… но распределение наших имперских интересов делает это почти невозможным»{607}. Огромной проблемой для Лондона стала постоянно растущая сеть русских железных дорог в Азии, которая воспринималась как угроза для Индии. Военные требовали для обеспечения ее обороны все больше и больше войск{608}. Ранее Англия сталкивалась лишь с угрозами своим интересам в Европе, то теперь ситуация изменилась. Кроме того, серьезно изменился и расклад в Мировом океане. Если ранее Англия нуждалась лишь в сухопутном союзнике, то теперь Лондон вынужден был искать союзников для перераспределения сфер ответственности на морских коммуникациях (Средиземноморская Антанта, англо-японский, англо-французский договоры конца XIX — нач. ХХ века).

Британский флот не мог уже быть сильным везде. Английские станционеры в дальних морях были, по словам адм. Джона Фишера, слишком слабыми, для того, чтобы сражаться и слишком тихоходными, чтобы бежать. Иначе говоря, они были устаревшими. Из фактора присутствия силы английские суда превращались в фактор демонстрации ее присутствия. Лучшие, наиболее современные корабли концентрировались в европейских водах. Эскадра Ла-Манша (The Channel Squadron), например, выглядела вполне внушительно — 165 вымпелов, среди них 11 эскадренных броненосцев 1 класса, 5 крейсеров 1 класса, 13 крейсеров 2 класса{609}. Правда, и ответственность этого флота простиралась на всю Атлантику.