Читать книгу - "Санкт-Петербург и русский двор, 1703–1761 - Пол Кинан"

Два указа от 16 марта 1745 г. относятся к процессу подготовки и планирования свадьбы и посвящаются внешнему виду знатных гостей и способу их прибытия на свадебные торжества. В первом указе императрицы Сенату сказано, что чинам первых четырех классов и придворным кавалерам будут пожалованы денежные дотации, чтобы они могли для такого случая обзавестись экипажами должного уровня⁵⁰⁴. Второй указ содержал требование, чтобы Сенат и высшие чины империи начинали приготовления к свадебной церемонии и празднованиям с самого начала июля. Первым четырем классам и придворным разрешалось, сообразно их средствам, украшать золотом и серебром как одежду, так и кареты. Кроме того, поскольку празднования должны были продолжаться в течение нескольких дней, каждому участнику следовало заказать себе хотя бы один новый наряд, а желающие могли сшить и больше. В ответе на вопросные пункты в связи с проектом Санти было предусмотрено, чтобы каждая персона ехала в собственной карете, а те, кто может это себе позволить, имели бы также отдельную карету для супруги. Кроме того, в плане было перечислено, сколько слуг могут держать при себе чины каждого класса. Наконец, указания относительно платья и экипажа охватывали также членов пятого и шестого классов, которые не должны были следовать в торжественной процессии, но участвовали в других праздничных мероприятиях⁵⁰⁵.

Озабоченность внешним видом участников свадебной процессии и празднования в целом, которая видна в вышеописанных документах, много говорит о богатстве и статусе российской элиты. В ответах императрицы явно игнорируется ее собственный указ о необходимости проявлять умеренность в нарядах, изданный лишь двумя годами раньше, хотя вполне очевидно, что свадьба наследника – случай исключительный. О том, сколь важно как следует подготовиться к свадьбе, приглашенным напоминали не раз. 9 августа 1745 г. в «Санктпетербургских ведомостях» появилось напоминание всем участникам свадебных торжеств о том, что их приготовления к свадьбе великого князя должны быть закончены к 19 августа⁵⁰⁶. Кроме того, в последнюю неделю накануне свадьбы, точнее, 14 и 16 августа состоялись два бала-маскарада. На них репетировали кадрили, которые предстояло исполнять на свадьбе⁵⁰⁷. Как ни странно, несмотря на столь масштабную и тщательную подготовку, в некоторых документах, касавшихся планов и проектов свадебных торжеств, значилось, что церемония назначена на 18 августа⁵⁰⁸. Екатерина в своих «Записках» замечает, что день 21 августа был назначен после того, как приготовления почти закончились, однако никаких объяснений этому не дает⁵⁰⁹. Наиболее правдоподобное объяснение привел английский посол лорд Хиндфорд, записавший, что в дни, предшествующие свадьбе, стояла скверная погода, а потому ее отложили⁵¹⁰.

Готовясь к свадьбе, великий князь и его невеста, по желанию императрицы, 15 августа причащались в церкви Казанской Божьей Матери (где должно было состояться венчание), а 17 августа были у всенощной в Александро-Невской лавре⁵¹¹. В шесть часов утра 21 августа салют из пяти пушек с Петропавловской крепости возвестил членам первых четырех классов, или «генералитету», что пора собираться перед новым деревянным Зимним дворцом на Невском проспекте. В 11 часов салют из 21 пушки от Адмиралтейства дал сигнал к началу процессии экипажей к церкви Казанской Божьей Матери. В процессии следовали члены императорской фамилии со своими придворными, генералитет и иностранные послы с супругами. Порядок следования процессии представляет собой ценный список видных представителей петербургского высшего общества с обозначением чинов и указанием того, чем они связаны с императрицей. Неудивительно, что ближе всех к Елизавете (кроме Петра Федоровича с Екатериной, ехавших в ее карете) в процессии находились ее придворные дамы и кавалеры, а также личная стража – лейб-компанцы.

После венчания в церкви собравшиеся полки троекратно салютовали из ружей, одновременно с пушечным салютом с 24 галер, двух транспортов и двух яхт, стоявших на Неве. После этого процессия направилась в Зимний дворец на свадебный банкет, накрытый в галерее и еще в четырех залах. Звучали тосты в честь императрицы и новобрачных, сопровождаемые салютом с обеих крепостей (51 залп в честь счастливой пары, 101 залп в честь Елизаветы)⁵¹². После этого состоялся бал, продлившийся до 11:45 вечера, а затем новобрачных отвели в приготовленные для них новые покои, где они, как предполагалось, должны были осуществить свой брак (согласно «Запискам» Екатерины)⁵¹³. Праздник продолжался на следующий вечер, когда в 9 часов начался бал в галерее нового Зимнего дворца, на который были приглашены чины первых четырех классов и иностранные послы. Затем в час ночи в зале начался пир. Его участники сидели за огромным, специально изготовленным столом, в который были вмонтированы фонтаны, каскады и пирамиды свечей. Места за столом распределялись по билетам, всего ужинало 130 приглашенных гостей. Ужин сопровождался итальянской музыкой, которая играла на балконе над залом. Императрица сидела не за общим столом, а в отдельной зале, вместе с церковными иерархами и другими избранными (но не названными в источнике) гостями в числе 35 человек⁵¹⁴.

Следующим важным событием в череде свадебных празднеств было представление 25 августа оперы seria «Сципион» в Оперном доме возле Летнего дворца. Это было сочинение композитора Франческо Арайа на либретто поэта Джузеппе Бонекки. Куда более подходящий к случаю балет «Свадьба Психеи и Купидона» был представлен в интермедии. Присутствовали императрица, великий князь с великой княгиней, ее мать и дядя, принц Август Гессен-Гомбургский, наряду с другими видными гостями. Либретто для раздачи гостям было красиво издано в печатном виде на русском, французском и итальянском языках⁵¹⁵. Но все же центральное событие придворных торжеств состоялось 26 августа – это был тот самый маскарад с кадрилями, что репетировались ранее. Этот сложный танец был составной частью бала, открытого в новом Зимнем дворце в 7 часов вечера. Танец составляли четыре кадрили, каждая в 17 пар, всего 136 человек. Как и рассадка гостей на вышеописанном банкете, партнеры в танце определялись по билетам. Кадрили вели великий князь, великая княгиня, ее мать и принц Август. У каждой группы были свои цвета – у великого князя розовый с серебром, у его жены белый с золотом, у ее матери голубой с серебром и у принца Августа бледно-желтый с серебром. После бала был банкет с рассадкой по номерам, причем каждая кадриль сидела в ряд. Императрица же отправилась обедать с графом Алексеем Разумовским в его резиденцию близ старого Зимнего дворца в компании сорока гостей⁵¹⁶.