Читать книгу - "Выстрелы в Сараево. Кто начал Большую войну? - Игорь Макаров"

Ольга Николаевна оставила богатый личный архив, личные дневники и проч., но некоторые моменты ее биографии остаются загадкой. Я пытался найти подробности ее связей с Ковалевскими, но безрезультатно. Нельзя исключать, что вместе с женой Ковалевского Ольга Колошина обучалась в пансионе. Родства точно нет. От тех времен у нас сохранился роман Софьи Ковалевской «Нигилистка» (автобиографический, 1906 года издания), с чьим-то автографом, да сведения о том, что она была любовницей М. М. Ковалевского.

Автор: — Меня в той великосветской беседе поразила готовность к цареубийству бывшего царского пажа; готовность тем более поразительная, что на Крещение 1905 года он до смерти перепугался за жизнь Государя — тогда во время водосвятия на Иордани, вблизи Зимнего дворца, Николай II чуть было не стал жертвой шальной картечи. Юный Саша, бывший в свите монарха, при возвращении в Пажеский корпус буквально рыдал в карете от потрясения; по приезде его пришлось поместить в лазарет! А спустя двенадцать лет он уже вылитый заговорщик:

Старик Ковалевский чувствовал, что нельзя остановиться на пожеланиях. Нужно было сказать, что же делать. Он вспомнил только что потрясшее всех убийство Распутина. Оно было совершено великим князем Дмитрием, князем Юсуповым и вернейшим из монархистов, членом Государственной думы Пуришкевичем.

— Это предел, — воскликнул я, — за которым остается лишь одно: идти по стопам придворных Павла I (выделено мною. — И. М.).

После моих слов воцарилось тяжелое молчание.

— Что ж, если не окажется другого пути, — сказал наконец Энгельгардт, — придется пойти и на это^[162].

Это собрание врагов престола и алтаря произошло, как следует из текста, на квартире Евграфа Ковалевского после убийства Григория Распутина (16/29 декабря 1916 года), т. е. почти перед самым Февралем. Между тем «маститый старик Максим Ковалевский» поспеть сюда мог разве с того света, потому что свою грешную масонскую душу он отдал Люциферу еще в марте шестнадцатого! Удивительно, что никто из комментаторов книги не заметил этой важной детали. Как вы это объясните?

Ю. Сербский: — Только тем, что рукопись книги была «перелопачена» и искорежена бдительными цензорами и редакторами уже после смерти автора, в пятидесятые годы.

Автор — Департамент полиции, похоже, расписался в своем бессилии, когда в меморандуме «О распространении масонства в России» от 2 января 1914 года отметил, что масонство как тайная организация, работающая над ниспровержением существующего в России строя под прикрытием всевозможных обществ: просветительных, оккультных и благотворительных, практически неуязвимо для полиции, так как доказать преступный умысел в их действиях юридически невозможно. И далее:

Распространение влияния масонства не встречает никаких препятствий на своем пути. Конечные цели их скрыты, и само масонство осторожно. Лица, непосредственно ведущие борьбу с революционным движением, с масонским движением не знакомы, и, собираясь под прикрытием якобы заседаний всевозможных легализированных обществ, масонство, будучи тайным политическим обществом, может работать беспрепятственно^[163].

По характеристике Вадима Кожинова, Верховский был «человек, конечно, весьма «посвященный», хотя и, насколько известно, не принадлежащий к масонству»^[164], что, впрочем, не помешало историку Олегу Платонову включить Александра Ивановича в свой проскрипционный список^[165]. С другой стороны, знаток русского морского флота Борис Никольский отмечает, что наш герой состоял в Военной ложе, учредителем и председателем которой был А. И. Гучков^[166]. Ведь не стоит лукавить, практически все ведущие министры Временного правительства были масонами.

Ю. Сербский: — Я догадывался, что сведения о масонстве Верховского распространяются О. Платоновым. Он, конечно, патриот, но я привык читать либо подлинники, либо ссылки на архивные данные. Знаток вопроса Нина Берберова вынуждена была признать, что следов масонства Верховского не обнаружено. Но я, как добросовестный исследователь и популяризатор истории с 50-летним стажем, буду только рад, если такие следы отыщутся.

Автор: — Вот у меня под рукой комментарий Н. Берберовой к одному из эпизодов «Трудного перевала», когда за обедом Гучков потребовал себе для заговора «твердых людей». И тут один из приглашенных прошептал на ухо Верховскому: «Во главе с Крымовым, Гучковым и Терещенко!»^[167]. Дальше дадим слово Берберовой:

Этот факт остается загадочным, но этого недостаточно, чтобы причислить Верховского к масонству и включить его имя в список масонов 1917 года. Тем не менее об этом человеке необходимо сказать несколько слов.